Письма. Рабочие дневники. 1963–1966 гг.

Кузьмичев И. С. высказался в том смысле, что идейно сценарий (книги он, естественно, не читал) не представляет ничего нового, что чисто внешнее грозит забить чисто внутреннее и что характер главного героя, как человека и землянина, не ясен. Всю дорогу он потом добивался, чтобы ему объяснили характер Руматы и на все соображения отвечал: «Да, но всё это только схема, а где характер?»

СЕ проделал совершенно блестящий анализ вещи (прямо-таки на уровне Нуделя; все понял, собака!), напомнил о дискуссии в прессе (хотя самой повести не читал) и очень изящно привел собравшихся к мысли о непроходимости фильма.

Режиссер Аронов (примерно 35 лет, лысый, глуповатый на вид) понес с Волги и с Дону и предложил все переписать заново под девизом: «Никто не даст нам избавленья…»[240] Невмешательство претит, и фильм надо закончить тем, как Румата встает во главе восставших.

Рохлин и Алла говорили примерно об одном и том же и довели до конца путаные рассуждения Аронова. Эти последние три выступления помогли мне понять, о чем, собственно; идет речь. Но об этом ниже, а пока, чтобы у тебя не создалось печального ощущения монолитности выступавших, сообщаю, что: СЕ и Аронов уверены в нашей талантливости, а Кузьмичев не был вначале уверен, а потом его значительно поколебали; Кузьмичев считает, что идеи слишком просты и ясны, а Аронов — что они слишком сложны и запутаны; СЕ предлагает сценарий утрамбовывать, а Аронов — расширять; Кузьмичеву не ясен характер Руматы, а Аронову и Алле — очень даже ясен и т. д. Обычная неразбериха и субъективность. Но теперь о главном. Что их смущает:

1. Первое и единственное — упадническое звучание фильма. Это их смущает и с точки зрения цензуры и вообще (зритель, мол, скажет: раз ничего нельзя сделать, пошли в кабак пить водку — слова Аронова). Их смущает бездействие и колебания Руматы, создающие иллюзию сложенных рук. Их не убеждают рассуждения Руматы, им все кажется, что должен быть некий выход, активный и цензуроугодный. Это, собственно, главная претензия. Остальное — мелочи, на которые либо можно не обращать внимания, либо быстренько исправить. Да, у тебя, наверное, возникнет вопрос: а что же они раньше думали? Так, Рохлин об этом сказал в том смысле, что в книге все более доказательно и понятно, а при сжатии матерьяла произошел качественный скачок и появились неясности и некие сомнительности.

В краткой речи я их всех обложил и несомненно забил чистой логикой. Это было нетрудно. Я просто спрашивал: что вы можете предложить Румате? И бил по пунктам (хорошо мы с тобой все разработали — молодцы!). Очень скоро объявилось знаменитое шевеление пальцами, туманные рассуждения о рациональном и эмоциональном, потом Рохлин, который благоразумно помалкивал после того, как я доказал ему, что Румата не толстовец, сказал, что все мы обалдели и заседание надо продолжить уже в рабочем порядке. Продолжать будем, вероятно, сразу после праздников, я тебе все отпишу.

В общем, все еще впереди. Будет еще много худсоветов. Не в худсоветах дело. Дело в редакции, а она за нас. Я их хорошо понимаю: они хотят, чтобы фильм получился оптимистический, и я с ними полностью согласен.

Теория сводится на мой взгляд к следующему: фильм задает вопрос — что должен делать человек в безвыходном положении? И отвечает на него: ДУМАТЬ и ПОСТУПАТЬ, КАК ВЕЛИТ СОВЕСТЬ. Со второй частью все они согласны, а вот о первой части (ДУМАТЬ) как всегда забывают. Нам нужно доказать им, что это самое важное.

В общем, впечатление у меня осталось неплохое, хотя, честно говоря, я ожидал, что все будет более формально и, следовательно, просто. Нам еще, видимо, придется над этим сценарием посидеть. Даром деньги они платить не собираются.

Теперь о деньгах. Правильно ли я понял, что за ДР мы получили ВСЮ положенную сумму, а за том — только 60 % всей положенной суммы? Ответь.

В апреле будем писать, как мне кажется, ВНМ и разрабатывать окончательный план ГЛ.

Маму устроить на март не удалось — нет мест. В апреле м. б. будут, тогда отправим ее на ту половину месяца, когда тебя не будет. Иначе она не согласна.

Целую, жму, твой [подпись]

P. S. Поздравь с праздником: Екатерину Евгеньевну, Ленку и всех прочих девочек, девушек и женщин.

ПИСЬМО БОРИСА БРАТУ, 10 МАРТА 1966, Л. — М.

Дорогой Арк!

Вчера состоялась очередная встреча в Ленфильме. Присутствовали: Рохлин, Алла, Аронов (см. пред. письмо) и какой-то напросившийся послушать тихий молчел. Говорили непрерывно — не поверишь! — четыре часа. Было очень живо и демократично, орали, пенились, завалили нас предложениями. Все эти предложения я вчера вечерком суммировал и поделил на ТРУДНЫЕ и НЕОЧЕНЬТРУДНЫЕ.

ТРУДНЫЕ (т. е. такие, с которыми я один никак не справлюсь — нужен твой совет и твои варианты):

1. Как-то подать социальный разрез общества — мельком, вторым планом, но чтобы были в фильме люди, которые сеют, жнут, куют и которым вся эта политическая возня до лампочки и только мешает заниматься необходимыми делами. (Трактирщика недостаточно — он выступает как активная сила.)