6. Звонил неделю назад Ефремов — объясняться. Оказывается, его одолели претензии, что он в своем интервью в «Молодой Гвардии»[163]
обгадил Стругацких. Так вот он хочет выяснить, обиделись ли мы? Ведь он только высказал свою точку зрения, мы тоже можем выяснить нашу точку зрения, он не обидится. Я как вспомнил, что его интервью появилось сразу после Краснобрыжего и Дроздова, так у меня аж в глазах потемнело. Но я учтиво сказал, что нет, с какой стати, конечно, мы нисколько не обиделись, хотя не припоминаем, что когда-либо где-либо критиковали его.7. На день рождения подарили мне одни незнакомые люди комплект иллюстраций к ТББ. Очень красиво.
Вот и все новости. Отпиши, как у тебя.
Жму, целую, твой. Привет Адке.
Дорогой Аркашенька!
Высылаю тебе интервев. Меня там смущают вопросы № 4–5 и 8–9. Не слишком ли я разоткровенничался в 4–5 (бисер перед свиньями) и достаточно ли я политичен в 8–9? Подумай и прими решение. От прочего я, по-моему, отпихнулся как надо.
В Гагру или куда еще, конечно же, поезжай. Жалко, что не могу с тобой. Мы давно с тобой не бездельничали вдвоем. Хорошо было бы. А встретимся, когда тебе станет удобно — время-то терпит.
Не совсем понятно, почему ты так яростно налетел на Ладу? Ведь статья, при всем ее несомненном ублюдочничестве, выполняет очень важную задачу: официально, со страниц уважаемой газеты, устами проверенного человека объявлено, что ОО — повесть наша, нужная, полезная, правильная по теме и цели. Что касается ее художественной слабости, то, товарищи! Кто же без греха? И опять же — тов. Лада, он, конечно, уважаемый человек, специалист, то, се, но ведь в вопросах чисто литературных он, сами понимаете, это… тово, ведь! Не его это область. Тут он и маху может дать. Вот, например, не разобрался он в сцене расстрела. Все ведь там ясно, а он, понимаете, не разобрался. И понятно — не его это область! В таком вот аксепте я представляю себе разговор с начальством, который может произойти у Нины. И думаю, что тут она справится будь здоров. Ведь дело обстоит как? Если на Пискунова давят сверху, тогда дело вообще дрянь и, уж конечно, выбрасыванием сцены расстрела не отделаешься. Если же на него не давят, а он просто принюхивается, тогда после статьи Лады он должен бы взбодриться и опять же не станет копаться в мелочах. Так что я лично полагаю, что статья Лады — явление положительное. Меня другое смущает: что эта подборка, по словам ЛитГаз, только начало. Что-то там дальше воспоследует! Ты бы позвонил Ариадне, может, она знает.
А я тут болею. С первого числа у меня свирепейший грипп, лежу, откинув копыта. Лешка еще не приехал. Во всяком случае, не звонил.
Вот пока и всё. Крепко жму руку, твой [подпись]
P. S. Леночке привет.
<…>
Должна ли современная литературная фантастика быть преимущественно «утопичной» или же «антиутопичной»?
Мне кажется, что фантастика, если она стремится служить общественному прогрессу, не может не быть глубоко оптимистичной (не ура-оптимистичной, не розовой, сахарной и сусальной), проникнутой убеждением в лучшее и великое будущее человека и человечества, утверждающей достоинство и непреходящую ценность человеческого «я». Настоящая, нужная людям фантастика — та, что зовет их «вперед и выше».
Антиутопия же чаще всего порождается духовной слабостью, смятением, неуверенностью в грядущем, в способностях и возможностях человека и его разума, земной цивилизации. Повальное увлечение фантастов антиутопиями в мире капитализма естественно. Упорное цепляние за антиутопию некоторых представителей «интеллектуальной» группы фантастов в нашей стране вызывает досаду и разочарование в этих авторах, ибо в их антиутопизме видно вольное или невольное следование «лучшим западным образцам» (на деле — далеко не всегда лучшим).
Уверены ли поборники «интеллектуальной» фантастики, что усиленное нагнетание атмосферы общественной мысли мрачным антиутопизмом поможет людям увидеть тот позитивный путь, которым надо следовать? Что это поможет разглядеть, представить лучшую из реальных возможностей? <…>
<…>
Творчество А. и Б. Стругацких, равно как и дискуссии, им вызванные, пожалуй, наиболее отчетливо отражают сложное переплетение и борьбу мнений вокруг проблемы понимания сути и роли научной фантастики.