Письма в небеса

Едва лишь она села за руль своего спорткара, как жуть спала.

«Что бы там ни произошло, всему найдется объяснение» – подумала она, выезжая с парковки комплекса.

Огни базы исчезли за поворотом, и чья-то медвежья лапа легла ей на лицо, перекрывая доступ к кислороду. От неожиданности Люси ударила по тормозам. Машина рванула вперед и замерла посреди лесной дороги. В висок ткнулся холодный ствол пистолета.

– Будьте паинькой, дорогуша, и ничего плохого не случится. – проскрежетал над самым ухом незнакомый глухой голос.

В зеркале заднего вида Люси увидела темную фигуру в маске и сердце ее оборвалось в пустоту.

***

Я почувствовала, как ствол упёрся в затылок.

– Быстро! – скомандовал Алан. – В машину быстро!

Не говоря ни слова я влезла в тонированный минивэн.

– О Боже! – прошептала я, увидев связанную Люси МакГрей. – Вы-то здесь какими судьбами?

– Понятия не имею, – прорычала она, сделав ещё одну попытку освободить руки. – Кто этот сумасшедший? Мне знакомо его лицо…

– Профессор Алан Батлер.

Тем временем минивэн несся по бездорожью, и когда наконец выехал на центральную улицу, мы обе вздохнули с облегчением – от бесконечной тряски мутило.

Алан Батлер вышел с машины и запер нас, тем не менее, мы могли наблюдать за ним…

Оказавшись под окнами отеля, профессор зачем-то снял пиджак, и расправил его, держа двумя руками за края, наподобие простыни.

– Он ненормальный? – спросила Люси, скосив глаза на мой карман. – У тебя телефон с собой?

Я покачала головой. В следующую секунду в окне отеля показался силуэт Сьюзи и в самодельную ловушку, угодило что-то выброшенное ею сквозь приоткрытую створку.

Алан вернулся в машину.

– Как его разблокировать? – спросил он, впившись безумными глазами в моё лицо, а потом перевёл взгляд на Люси.

– Ну же! Ты знаешь.

– Пошёл к черту! – выкрикнула она.

Рука профессора дрогнула опустив пистолет, он нацелился в её коленную чашечку и произнёс :

– Я там уже бывал…

– Скажи ему! – заорала я в панике! – Скажи ему! Он только что застрелил мою сестру и вахтершу!

Сообразив, что Батлер не шутит, Люси подняла вверх связанные руки.

– Хорошо. Хорошо. Дайте телефон, я попробую…

– Неверное движение, – сказал Алан Батлер, – И твои мозги раскрасят сидение.

Люси закивала.

Профессор незаметно подмигнул мне – мол, смотри внимательно за её руками. И я смотрела во все глаза, но перепуганная женщина и не думала хитрить. Разблокировать телефон, она послушно вернула его Батлеру.

– А теперь, – сказал профессор, улыбаясь улыбкой Болтона, – Будьте послушными девочками.

По команде, отданной с телефона Марша, машину без проблем пропустили на территорию. Люси не дергалась, я шла рядом с ней и у нас обеих на поясе были прицеплены самодельные взрывные устройства.

– Можете звать на помощь, – сказал Батлер, – Но, прежде, чем меня успеют схватить или даже застрелить, вы обе взлетите на воздух…

Блеф был оправдан – Люси должна была убедиться, что имеет дело если не с убийцей, то с сумасшедшим, на которого интеллигентный профессор явно не походил. И снова мой актерский талант играл нам на руку.

– Пропусти её, – приказал Батлер, и я послушно отодвинулась в сторону, позволяя Люси идентифицировать ключ.

Дверь снова разъехалась, как и в тот раз, и теперь мы все трое оказались в лоне лаборатории.

– Прошу вас, – Алан Батлер подтолкнул Люси и закрыл за ней дверь «wc», щёлкнув замком, А потом с усилием навалился на пластиковую ручку, и отломил её. – А я сегодня в ударе. София, прошу вас, не теряйте время.

Машина поражала бесконечными кнопками на стальной панели, вверх торчали какие то трубки и рычаги…

– Святые небеса! – благоговейно возникнул Батлер, приближаясь к разработке и любовно гладя блестящий бок.

Софи растерялась, а Батлер уже навис над установкой, изучая оставленные кем-то (вероятно, самим Маршем) документы.

– София! Выбери дату. У нас очень мало времени, постарайся не ошибиться.

Я понимала. И потому ввела единственно возможную дату, известную мне с последнего письма.

Я знала, где найду его и молилась лишь о том, чтобы машина сработала.

***

28 декабря 1941 год

Я запечатал конверт и убрал в тайник. Светлый, невесомый образ снова возник из памяти.

– Софи.

Имя сорвалось с моих губ на выдохе. Взглянув на фотокарточку, с которой не расставался ни на миг, я горько улыбнулся. Постояв несколько минут, словно в ожидании чуда, я перебрал в памяти каждую секунду, проведенную с Софией. Говорят, надежда живет не на дне ящика Пандоры, а в человеческом сердце.

Я ничего не взял из опостылевшей комнатенки, поворот ключа вычеркнул прошлое. Каждый шаг, гулким, раскатистым эхом вторил слабым ударам моего сердца. Я никогда не считал ступеньки, я никогда не разглядывал трещины в узеньком окошке на лестничной площадке. Я никогда не глотал мерзлый воздух с привкусом машинного масла так жадно.

Выпавший вчера снег уже стаял, превратившись в серую грязь. Закутавшись в пальто, я направился в сторону городского парка, где ждал меня покрытый брезентом грузовик.

– Мэтью!

Ее голос ворвался в мои мрачные мысли, и я замер, боясь обернуться.

– Мэтью!