«Письма Высоцкого» и другие репортажи на радио «Свобода»

Старая дама с испачканным прошлым,
роль классной дамы себе приписав,
стала с годами всевластной, вельможной,
грозной начетчицей нравов и прав.
Ах, как не хочется знать в настоящем
про уголовные в прошлом дела,
как с беспринципностью девки гулящей
ты на бандитские деньги жила.
Как, приласкав джентльменов удачи
после налета на банковский сейф,
их бандитизму в восторге телячьем
стряпала ты героический шлейф.
Видно, отсюда твой почерк бандитский,
вновь оживающий в смутные дни,
лишь затуманенный иезуитски
в блеяньях полублатной болтовни.
Тайна, скрываемая годами,
выдала суть бонапартов твоих.
…Многого можно добиться штыками,
только сидеть неуютно на них.
Делая вид, что сиденье удобно,
ты продолжаешь царить на штыках,
лишь огрызаясь утробно и злобно,
чувствуя свой неминуемый крах.
Видно, в крови у дряхлеющей дамы
принципы, ради которых смелей
можно идти на кровавые драмы,
в них подставляя — как пешки — людей.
Если растущее к ней недоверье
все же заставит уйти на покой,
то не уйдет ли она, хлопнув дверью,
как обещала еще молодой?
Ведь по ее, по вельможному праву,
здравому смыслу всегда вопреки,
как только что-нибудь ей не по нраву,
тут же пускаются в ход кулаки.

1989

Репортаж пятнадцатый. « КРУГЛЫЙ СТОЛ» И « ПОРОЧНЫЙ КРУГ»

15 августа 1990 года «Литгазета» напечатала материалы «круглого стола» «Террор — трагедия революции». Увы, среди участников дискуссии нет философа Александра Ципко, самого глубокого сейчас исследователя в этой области. Зато тут как тут Владлен Логинов, незаменимый помощник драматурга Михаила Шатрова в создании небезызвестной «Ленинианы», окруженной в свое время ореолом истинности, документальности и даже поэтому якобы страдавшей от цензурных рогаток, хотя эти пьесы по сути — все то же мифотворчество, только на новом этапе так называемого социалистического строительства.

Судя по всему, именно Владлену Логинову отведена роль первой скрипки «круглого стола» «Литгазеты». Правда, это не бросается в глаза, поэтому свою догадку я объясню чуть позже. А начну с «центрового» вопроса члена редколлегии «Литгазеты» Юрия Заречкина: «Кто повинен в развязывании террора — кто сделал здесь первый шаг?»

Первый же отвечающий, доктор исторических наук Велидов начинает, мягко говоря, отходить от истины. Цитирую высказывание историка: «До конца июня 18-го года большевики не расстреляли ни одного политического противника. Ни одного».

Простите, а как быть с расстрелом демонстрации в поддержку Учредительного собрания утром 5 января? Разве это не начало «красного террора»? А как быть с убийством Кокошкина и Шингаре-ва, депутатов Учредительного собрания, членов ЦК кадетской партии? И после этого утверждать, что до июня 18-го не было расстреляно ни одного политического противника?

Доктор исторических наук Иоффе вспоминает полемику в 18-м году между некоторыми большевиками и Мартовым: «Мартов обвинил тогда большевиков в терроре, в развязывании гражданской войны. Его оппоненты ссылались на пример якобинцев, на Дантона, на Робеспьера, настоящих революционеров, а не мещан, филистеров, обывателей, дрожащих «перед бурей». На это умный Мартов отвечал, что если бы, например, Робеспьер знал, что развязанный

якобинцами террор кончится бонапартизмом, он бы дал будущим революционерам совет не копировать слепо опыт предшественников».

Вот тут и начинает свое соло первая скрипка, то бишь Владлен Логинов: «Мне кажется, — говорит ученый, носящий революционное имя (Владлен, как известно, сокращенное Владимир Ленин), — что в этом разговоре о «красном» и «белом» терроре мы можем создать своего рода «порочный круг». Мы пытаемся определить свою позицию в зависимости от того, кто же первый нанес удар, вместо того чтобы уяснить причины самой драки. А причины эти уходят далеко за рамки 1917–1918 годов».