«Письма Высоцкого» и другие репортажи на радио «Свобода»

Вот сегодня режиссер, интеллигентный человек, снимает фильм «Мать» по Горькому. Сегодня, уже все зная, во всяком случае, он сегодня мог бы все знать, если б захотел. Взять хотя бы такую сцену: ноябрь, конец ноября, глубокая осень, завтра выпадет первый снег, молодой Павел Власов тащит пьяного отца домой. И в каждой луже лежит пьяный рабочий. Но это же ложь, не было такого! Получается, что не за семьдесят лет споили людей, а что они уже были споены. Это неправда, неправда. Пили в меру, по праздникам, не дрались ногами, как показано в фильме, не насиловали прилюдно — как в этом фильме: молодая девка насилует Павла Власова под столом прямо на свадьбе… Что за бред такой! Все это неправда. Одевались по-другому, жили по-другому… У Трехгорки был свой профилакторий, детей возили в театр каждое воскресенье… Помнят же это люди, живы еще люди, которые все это помнят прекрасно, и фотографии остались. Революция была сделана для того, чтобы рабочему классу дать вздохнуть, а в итоге что получилось… Во что превратили этот рабочий класс? И как он стал жить после этого?

— Значит, вы не разделяете ту точку зрения, что Февральская революция была логическим завершением предыдущего этапа исторического развития России?

— Нет, и Февраль мне несимпатичен, говоря откровенно. Ну, можно подумать тогда, что я монархист? Но ведь все режимы, после царского, мне несимпатичны. При всех недостатках все-таки тот режим был в тысячу раз гуманнее. Да и царь больше заботился о своем народе, любил его больше. Этому есть тоже тысячи документальных свидетельств.

Как воспитывались русские цари? Об этом тоже надо поговорить, это отдельная тема. Царь не принадлежал себе. Наследнику с детства внушали, что его жизнь принадлежит народу, его (наследника) воспитывали в этой мысли. Он жениться не мог по любви, он мог заключить только брак, выгодный России. Кстати, Николай Второй — счастливое исключение, потому что они с Александрой любили друг друга. Николая называют бесхарактерным. А он был человек большой воли, если он добил все-таки мамочку и папочку и женился на своей Алисе. Ну это все на западе известно, а нашим это будет очень интересно узнать…

— Станислав Сергеевич, значит, можно сказать, что вы — сторонник конституционной монархии?

— Для России — да. Нельзя же вычеркнуть из памяти благодарность к великим царям: Петр, Екатерина, Александр Второй — освободитель. Кстати, ему был памятник в Кремле, потрясающий памятник… Сломали. Сейчас там, по-моему, сидит Ленин — на этом месте или рядом с этим местом.

— Как вы думаете, кстати, вот эти многочисленные памятники Ленину в нашей стране, начавшие исчезать потихоньку…

— Ну вот за этим мы не угонимся. К моменту, когда фильм выйдет, их останется, видимо, уж совсем чуть-чуть…

— Вы думаете?

— Этот процесс неостановим, неостановим. Я боюсь, что картина выйдет позже, чем Ленина вынесут из Мавзолея.

— Вот так даже…

— Убежден в этом. Да, его должны похоронить, с почестями… Потому что, думаю, к тому времени дойдет до всех, что это варварство. Что это за языческий обычай!.. Думаю, что не более года ему там лежать.

— Мне понравился транспарант, показанный телеоператорами во время какого-то болгарского митинга: «Болгария — не Египет»…

— У нас тоже, видимо, по этому же сценарию разыграются события. Его перезахоронят, с почестями… Но на том свете месту его не позавидуешь. Потому что он виновен в страшных, конечно, преступлениях против человечности!

— И это, наверно, будет один из основных акцентов в вашем фильме?