Письма живого усопшего

Я надеюсь, что не очень наскучу вам, если изложу во всех деталях этот тщательно разработанный нами план помощи. Но мы задействовали здесь более миллиона человек, вызвавшихся помогать нам до тех пор, пока в их помощи будет оставаться необходимость. Вам, возможно, покажется, что миллион помощников для нации численностью более ста миллионов человек — это не так уж много, но один активный работник на сотню человек — это совсем неплохо, поскольку каждый из них ещё может выбрать себе помощников из числа земных людей.

Генералы этой вспомогательной армии отчитывались о проделанной работе перед её главнокомандующим и получали от него, в свою очередь, много непонятных приказов. Однако никто не сомневался в его мудрости, и результаты вновь и вновь подтверждали его правоту.

Однажды, когда я намеревался отправиться на север, он приказал мне отправиться на юг, и уже в пути я понял, для чего мне следовало отбыть в обратном направлении.

Любопытно, отчего это в последние месяцы перед различными законодателями в их капитолиях так и не «появлялись призраки»? А может, всё-таки появлялись? Но люди уже начинают привыкать думать о нас без боязни. И это ещё одно положительное следствие войны. Желая заглянуть за черту в поисках тех, кого они любили, люди могут иногда сталкиваться с Учителями и даже с ангелами тех, кто был ими любим. И эти встречи углубляют их разум.

В городе *** произошёл один забавный случай (с моим участием). Там живёт некий «пацифист», имеющий влияние на определённый круг лиц. И однажды, когда он опять начал «философствовать» в присутствии нескольких человек (так как публично он не выступал), я обнаружил, что, нашептывая ему на ухо ответы на его собственные вопросы удивительным для него образом, я могу совершенно сбить его с толку. Поскольку, как это ни странно, он меня действительно слышал. Но в возможность общения между мирами он не верил и потому решил, что у него начались «слуховые галлюцинации», и обратился к врачу, который сказал ему, что тот чересчур много размышляет о войне. Доктор, который сам пацифистом не был, посоветовал нашему другу заняться орнитологией.

Да, он молод и будет оставаться молодым в течение ещё многих инкарнаций.

Мы тоже внесли свою лепту в организацию призыва. Тех, кому и так предстояло быть призванными, мы просто ободряли, но бывали и такие, кому было достаточно одного лишь посланного нами сна или подсказанной нами мысли, чтобы наставить их на правильный путь, а когда молодой человек знает, что его страна ведёт войну, этот правильный путь приводит его обычно к воротам ближайшего призывного участка.

В городе *** был один парень, чьё сердце сжималось от ужаса, когда он читал о Франции и о происходивших там сражениях. Он боялся призыва. Крепышом его нельзя было назвать. Он работал счетоводом в банке, и потому мышцы его ног были развиты слабо. Да и пищеварение у него было неважное. Потому-то он и решил, что хороший солдат из него не получится.

Но однажды, когда он во сне перенёсся в наш мир, я встретил его и предложил ему немного прогуляться вместе со мною. Вы решили, что я показал ему поле сражения? Что вы, нет! Я перенёс его на поле для учений. Вы, возможно, подумали, какой смысл был мне вести его туда ночью; но на этот раз мне просто повезло, парень уснул днём. И я помог ему взглянуть сверху на покинутый им на некоторое время мир. Мы смотрели на поле для учений. Ему это было интересно.

А на следующий день работа над гроссбухом[55] показалась ему скучнее, чем обычно. К тому же он случайно услышал, как одна девушка, беседуя со своей подругой через окошко кассы, сказала, что желтолицый клерк никогда не был её идеалом мужчины и что ей больше нравятся солдаты.

Когда он отправился прогуляться после работы, я последовал за ним и привлёк его внимание к марширующим по улице пехотинцам, сопровождаемых к тому же неплохим оркестром. Парень вернулся домой, посмотрел на себя в зеркало и обнаружил, что его лицо от работы в банке действительно стало желтоватым. И тут он вспомнил, что он к тому же ещё и клерк.

Вот так он и попал в армию.

Вы, возможно, спросите, почему я потратил столько времени только ради того, чтобы завербовать одного малоинтересного юношу в военную паству Дяди

Сэма, когда у нас есть столько вспомогательных работников, которые могли бы этим заняться. Дело в том, что двадцать лет тому назад я был знаком с отцом этого парня, и некоторые его слова подтолкнули меня к решению, которое благотворно повлияло на всю мою дальнейшую жизнь.

Когда этот парень вернётся, он уже не будет желтолицым, да к тому же он будет героем, а не клерком.

Я привык возвращать долги.

Письмо 30 Вирус разрушения

16 февраля 1918 г.

«Свобода в сочетании со сдержанностью и социальной ответственностью» — вот неплохой девиз для американцев на предстоящие годы.

Скрытой и открытой пропаганде большевизма, анархизма и пр., инспирированной и поддерживаемой силами разрушения, можно с успехом противопоставить дух упорядоченности, сдержанности, ответственности.