Письма живого усопшего

— Но здесь, под нами, миллионы существ! — воскликнул Ангел. — И я вижу, как их тела падают тысячами!

— Это они называют великой победой, — сказал я, — а один из их командиров даёт тем, кто убьёт достаточно большое количество людей, маленькие железные крестики.

— Железные крестики? Почему железные?

— Железо — металл Марса, — сказал я, — а Марс — их бог войны.

— А почему крест?

— Это символ их Христа.

— Это тот, кто умер здесь, чтобы научить людей любить друг друга?

— Тот самый, — подтвердил я.

— Воистину, я готов согласиться с далёкими предками этих людей, от которых они унаследовали выражение «странный мир».

— Может, подойдём поближе? — спросил я.

Незнакомец заколебался, а затем сказал с терпеливой улыбкой, глядя на Прекрасное Существо:

— Мой друг хочет, чтобы я кое-что узнал об этой звезде. Я хочу спуститься ниже.

Мы спустились и оказались примерно в сотне футов над той полосой, которая разделяла противников.

— Смотрите! — воскликнул Незнакомец. — Души отлетают от своих тел! Так вот в чём цель этой затеи — освободить души от оков?

— Не совсем, — ответил я, — каждый из них предпочёл бы видеть своего противника в оковах, но поскольку практически это сделать почти нереально, они избирают противоположное.

Незнакомец выглядел ещё более изумленным.

— Мой друг, — объяснило Прекрасное Существо, — из тех сфер, где Закон противоположностей не действует.

— Ты никогда не брал меня туда с собой во время наших странствий! — воскликнул я.

— Нет, конечно, — ведь ты слишком привязан к Закону противоположностей.

Это была наша старая шутка — моя и Прекрасного Существа.

— Посмотри! — прервал меня Незнакомец. — Одна душа направляется к нам.

Я пошёл вперёд, чтобы поприветствовать новоприбывшего. Это был немецкий офицер.

— Добро пожаловать, — сказал я, но он, похоже, не понял меня. Лицо его астрального тела было перекошено. Очевидно, ему пришлось принять мучительную смерть.

Иногда мне кажется, что Прекрасное Существо знает все земные языки, и хотя Его природа настолько чиста, что лишь немногие на Земле способны понять Его, но когда душа покидает тело, она начинает понимать речь Прекрасного Существа, если, конечно, в её природе есть то, что способно улавливать высшие вибрации, делающие жизнь этого Ангела столь насыщенной и удивительной.

— Добро пожаловать, — сказало душе Прекрасное Существо на языке её родины.

— Где я? — спросила удивленная душа.

— В мире, который над Землёй, — ответило Прекрасное Существо.

— Так значит...

— Это значит, что ваше имя будет занесено в списки погибших.

— Значит, это всё-таки случилось!

— Да.

— Но я всегда боялся смерти.

— Как видите, её незачем бояться.

— А где кайзер?

— В своём штабе.

— Я смогу доложить ему?

— Если хотите.

И мы отправились дальше на восток — медленно, потому что новоосвобождённая душа ещё не знала, что расстояние на самом деле ничего не значит.

Мы увидели главнокомандующего сидящим за столом и разглядывающим какую-то карту. Его лицо было измождённым и осунувшимся.

— Вот, — сказал я Незнакомцу, — тот человек, которого весь мир за пределами его страны считает виновником этой великой войны.

Незнакомец (и вместе с ним душа) приблизились к главнокомандующему, чтобы прочесть его мысли. Я передаю их так, как я их слышал — разрозненными и трагическими в своей важности: «Наши войска гибнут! Боже, покарай Англию! Я — избранник Божий! Я не могу ошибаться! Мои генералы всё путают. Я понижу в звании... (тут он назвал имя новоприбывшей души, которая была с нами). Он виноват в этом поражении. Я приказал ему захватить позиции противника. А он вместо этого потерял наши собственные. Я не могу ошибаться! Я — избранник Божий!»

Прекрасное Существо повернулось к душе, которая раньше была генералом.

— Хотите доложить о себе кайзеру?

Он повернулся к нам, в глазах его была грусть.

— Я не стану беспокоить кайзера, — сказал он.

Между нами воцарилось молчание. Немного погодя

Прекрасное Существо вновь повернулось к генералу, на его лице была написана жалость.

— Могу я что-нибудь для вас сделать?

— Не могли бы вы отвести меня к моей матери — она умерла от горя ещё в первые дни войны, когда погиб мой брат. Я очень устал. Я хочу видеть свою старую мать.

В глазах Незнакомца в розовом светилось удивление.

— Оказывается, на этой странной звезде есть даже любовь! — сказал он.

Письмо 20 Над полями сражений

12 апреля 1915 г.

Представьте себе поле битвы: вытянутую, изломанную двойную линию людей, коней, орудий и прочих атрибутов войны.