Письма Звёздному императору

Относительно двух других Лаон определился мгновенно. Конечно, профессор Каллео Вайянс и профессор Нион Ойонай, его критики и наставники.

Степерь была присвоена очень быстро, без привычной университетской волокиты, однако и без традиционного ритуала. Собрали ученый совет, секретарь огласил документы, Лаон сделал доклад, три профессора выступили с оценками его достижений. Спустя несколько дней он получил диплом со всеми подписями и печатями.

Всё это выглядело слишком прекрасно, чтобы Лаон поверил в естественный ход событий. Судьба крайне редко преподносила ему такие подарки. Он всего добивался сам.

Кто стоял за его внезапным скачком по карьерной лестнице? Профессор Вайянс считал, что дела должны идти своим чередом. Напишет Лаон, наконец, диссертацию — хорошо, не напишет — винить больше некого. Дворцовый иерофант вообще не преподавал в Императорском университете, хотя его иногда приглашали на обсуждения в качестве ученого оппонента.

Баллайна — через начальство университета или через своего сановного мужа?.. Вряд ли она бы стала так откровенно вмешиваться в процесс присуждения званий и степеней. Как дама из высшего света, она прекрасно осознавала границы своих возможностей. Отказ повредил бы ее репутации и заставил бы сплетничать о неких особых отношениях между нею и ее дальним родственником господином Саонсом. Муж Баллайны занимался вопросами внешних связей и не вникал в текущую жизнь университета.

Оставался лишь виссеванец.

Предложение

Лаон поблагодарил профессора Варданассира за лестное мнение о своих трудах — и немедленно получил приглашение на обед в резиденцию консула. Их звали, как обычно, вдвоем, вместе с Ласси. Но дочь готовилась к школьным экзаменам — ей трудновато давалась словесность. Писала она легко и даже изящно, однако старинные уйлоанские тексты с их высокопарным архаическим слогом часто были ей непонятны. Она могла зазубрить их на память и бездумно продекламировать в классе, а вопросы, касающиеся конкретного содержания, могли ее смутить и заставить надолго замолкнуть.

Оставив Ласси наедине с хрестоматией по литературе Уйлоа, Лаон отправился к супругам Варданассир.

Во время обеда они обсуждали лишь нейтральные темы. Затем хозяйка дома удалилась к себе, а Хранитель повел Лаона в свой кабинет.

Там профессор Варданассир сделал ему неожиданное предложение.

— Господин профессор, присвоение ученой степени, несомненно, давно заслужено вами, и я лишь помог немного ускорить ход бюрократических механизмов. Однако должен несколько остудить вашу радость: для признания высшего академического статуса на межгалактическом уровне всё-таки потребуется диссертация. И совсем другая процедура защиты.

— Вы полагаете, господин Варданассир, мне это в самом деле необходимо?

— Если вы не намерены продвигаться дальше, то нет. Но мне кажется, ваши способности могли бы найти примерение и за пределами этой планеты.

— Я же публиковался в «Виссеванском вестнике», не имея еще никаких регалий.

— Это совсем другое, господин Саонс. Я имею в виду ваше возможное приглашение в Виссеванский межгалактический университет. Если бы это зависело целиком от меня, никаких препятствий бы не возникло. Однако у нас существуют свои условности. Межзвездные перелеты дороги, Совет по научным связям разумных миров оплачивает лишь перемещение ученых высшей квалификации, либо студентов, принятых в межгалактические университеты и колледжи. Веский повод — участие в личной защите уже представленной в наш совет диссертации. Конечно, защита возможна и без присутствия кандидата, но это обычно касается представителей точных наук — математиков, физиков, астрофизиков, астрономов. Там обычно всё ясно из формул: насколько новы открытия и насколько точны расчеты. История цивилизаций, словесность, космолингвистика, космопсихология требуют развернутых текстов с подробной аргументацией. Авторы подобных работ, как правило, предпочитают живую дискуссию. Но всё это требует тщательной подготовки. Текст должен быть написан на космолингве, соответствовать нашим научным стандартам, а его рецензирование всегда анонимно. Кандидат не знает имена оппонентов вплоть до часа защиты, а они не знают имени автора. Ничто не должно влиять на оценку: ни имя, ни внешность, ни происхождение, ни былые заслуги, ни должность.

— В Императорском университете такое, увы, невозможно, ученых не так уж много, все легко догадались бы, кто диссертант.