Письменный стол

Неподалеку от этого рассказа читатель найдёт «Первую ночь». Пожалуй, судя по этому рассказу, и Катерли можно считать если не капитаном, так по меньшей мере старшим лейтенантом на действительной службе в психологической прозе. Однако, твёрдо держа перо в руке, она смело встаёт на совсем другой, рискованный путь… Старый трактор, которому нечего делать в городе, привязывается к человеку и таскается за ним, как живой, тарахтя мотором и не замечая, что он то и дело ставит своего хозяина в глупое положение. Никто не знает, откуда он взялся в гараже ишкенера Фирфарова, приготовленном для новеньких «Жигулей». Нельзя сказать, что он «втирается» в жизнь инженера, напротив, постепенно выясняется, что бывают случаи, когда он может ему пригодиться. Он понимает человеческий язык, он слепо слушается хозяина, он восторженно относится к его приказаниям и в конце концов, когда его, ослепшего и беспомощного, выгоняют, оказывается, что люди полюбили его и судьба его им не безразлична…

Недаром этот рассказ называется «Человек Фирфаров и трактор». За шутливым сюжетом просвечивается очень серьёзная мысль — серьёзная и поучительная, как это ни странно: мысль о том, что создание рук человеческих — тот же человек, продолженный в труде, творчестве, созидании.

«Коллекция доктора Эмиля», «Волшебная лампа», «Зелье» задуманы с большой оригинальностью и написаны выразительнее, точнее. Но замыслы этих рассказов не доведены до конца. Неясно, к чему лее приводит конструктора Мокшина открытие зелья, заставляющего человека всегда говорить то, что он думает, а не то, что НАДО сказать. Собачка, которую дарит неудачнику Лаптеву загадочный доктор Эмиль, исчезает на последних страницах, и занимательная история неуклонно погружается в неопределённость.

Мне хочется сказать молодому автору: как инженер–технолог вы должны знать, что такое «доводка». Любой замысел — и в особенности фантастический — должен быть доведён до конца. Пословица «конец — делу венец» — для пас не пословица, а суровый, беспощадный закон…

БЫТЬ ЛИТЕРАТОРОМ

Молодость писателя в наше время начинается лет в сорок. Но тот, которого я считаю самым способным из начинающих, начал гораздо раньше, сразу после армии. Это Владимир Иванович Савченко. Я слежу за его работой уже более пятнадцати лет. Он писал хорошие современные рассказы, но не спешил с их опубликованием, считая, что они нуждаются в совершенствовании. Обратившись к историческому роману, он показал редкую тщательность в сборе и изучении материалов и написал повесть «Тайна клеёнчатой тетради», одобрительно встреченную читателями и критиками.

История народовольца Клеточникова необыкновенна. С помощью квартирной хозяйки, связанной с тайной полицией, он поступил в Третье отделение и начал службу как «агент внешнего наблюдения», или попросту филёр. Вскоре он был взят в канцелярию — помогли необычайные для сыщика дарования: на редкость красивый, отчётливый почерк и умение грамотно, быстро, толково составить деловую бумагу. Несколько месяцев спустя его назначили заведовать всей канцелярией, а ещё через несколько месяцев, быстро продвинувшись, он получил в своё полное распоряжение секретный отдел Третьего отделения. Держа тесную связь с товарищами народовольцами, он мог теперь предупредить их о любом намечавшемся обыске пли аресте, вообще обо всём, что затевалось в недрах царского сыска против революционеров. Недаром его считают первым контрразведчиком революции. Два года продолжалась эта деятельность, которую мало назвать опасной, — деятельность человека, балансирующего над бездонной пропастью, спокойно шагающего через ежеминутную опасность. II погиб он случайно, «провалился» отнюдь не в стенах Третьего отделения, где он успел за беспорочную службу получить орден Станислава, а по нелепому стечению обстоятельств.

Эта «двойная жизнь», которая для многих писателей послужила бы основой увлекательного, остросюжетного произведения, занимает только последнюю треть книги Владимира Савченко. А первые две трети посвящены тонкому психологическому исследованию характера Клеточникова, его духовному росту, проблеме выбора — какому идеалу, какой полезной цели отдать жизнь. Сюжет рассказан занимательно, по, в сущностй, он играет служебную роль. Он — убедительное доказательство того, что героем романа сделан глубоко продуманный выбор, этот выбор подсказан всей предшествовавшей жизнью, всеми чувствами и мыслями героя. В конечном счёте исторический роман превращается в современный — проблема выбора жизненного пути и в наше время стоит перед каждым мыслящим молодым человеком.

Изучая материал следующего романа — о Чернышевском (что отняло у него более двух лет), Савченко написал книгу (опубликованную, как и «Тайна клеёнчатой тетради», в серии «Пламенные революционеры»), которая своей весомостью и основательностью открывает новую страницу в освоении духовного мира великого мыслителя. Но книга эта — но биография. И линия Чернышевского — не единственная, по которой развивается действие.