Письмо

Он протянул ей деньги и кусок картона. Тина в полном остолбенении уставилась на него.

– Где ты это взял?

– Не твое дело, но раз уж ты спрашиваешь – выиграл на скачках. И кто тут говорил, что это пустая трата времени?

«Лжец».

Тина чувствовала, как в глазах мутнеет, а голова начинает гореть.

– Рик, это больше, чем я зарабатываю за неделю.

– Знаю. Разве я не молодец? – ответил он самодовольно.

Тина сжала руки, словно в молитве, и поднесла их к губам. Стараясь сохранять спокойствие, она сделала глубокий медленный вдох.

– Но этих денег хватило бы, чтобы заплатить за свет или купить еды на целый месяц.

– Боже, Тина! Какая же ты зануда!

Дрожащими руками она развернула пачку веером. Она знала, что физически не способна отдать столько денег букмекеру.

– Ты сам не можешь поставить? – взмолилась она.

– Чертов букмекер сидит у тебя за соседней дверью. Тебе что – порог переступить трудно?

Глаза начинало пощипывать от слез, но Тина знала, как ей поступить. Она заберет деньги и посоветуется с Грэмом. Как-то раз она уже так делала – взяла у Рика деньги, но ставить не стала. Лошадь, конечно же, проиграла, и он ни о чем не догадался. Хотя за этот забег Тина постарела лет на десять, а в этот раз будет еще хуже. Ставка слишком высока. «Боже, пятьдесят фунтов».

Внезапно ее охватила необъяснимая паника. Поднимаясь от самых пяток, она подступила к горлу, и Тине стало тяжело дышать. Она попятилась из спальни, бормоча что-то невнятное про невыключенную духовку, и бросилась на кухню. Забравшись на стул, она пошарила рукой в глубине шкафа в поисках кофейной банки со сбережениями на побег. Нащупав пальцами знакомую форму, она вытащила банку и прижала к груди. Руки тряслись, и крышка никак не поддавалась. Вспотевшие ладони проскальзывали, и Тина схватила кухонное полотенце. Наконец крышка отвинтилась, и Тина заглянула внутрь. Внутри было пусто, не считая пары медяков. Тина встряхнула банку и заглянула еще раз, словно надеясь, что глаза подвели ее.

– Ублюдок! – заорала она. – Чертов ублюдок!

Она зарыдала, судорожно вздрагивая всем телом.

– Ты что, думала меня облапошить?

Тина вскочила и обернулась. В дверном проеме, с очередной сигаретой в зубах, стоял Рик в заляпанной полинявшей футболке и грязных трусах.

– Это ты взял! Как ты мог! Я работала в две смены, чтобы их скопить, откладывала несколько месяцев.

Она рухнула на пол и начала качаться взад-вперед, по-прежнему прижимая к груди пустую банку. Рик подошел и, резко дернув за руку, поднял ее на ноги.

– Хватит истерить. Чего ты ждала? Прячешь деньги от собственного мужа! На что ты копила?

«Чтобы отделаться от тебя, пьяное ничтожество».

– Это был… сюрприз. Небольшое путешествие. Я подумала, нам обоим не помешало бы немного развеяться.

Рик задумался на секунду, затем отпустил ее руку, все еще недоверчиво хмурясь:

– Хорошая мысль. Знаешь что – когда эта лошадь прискачет к финишу, мы устроим себе выходные так выходные! Может, даже махнем за границу!

Тина кивнула, жалко всхлипывая, и вытерла глаза.

– Иди приведи себя в порядок, на работу опоздаешь. Я обратно в кровать – измотала ты меня.

Он чмокнул ее в макушку и направился вверх по лестнице.

Тина застыла посреди кухни. Она в жизни не чувствовала такого безысходного отчаяния, но одно она знала точно – она не будет ставить эти деньги. Это были ее пятьдесят фунтов, и она не собиралась спускать их на скачках – хоть на «Гранд Нэшнл», хоть на каких еще. Она запихнула деньги в сумочку и мельком взглянула на кличку, которую Рик накорябал на обрывке сигаретной пачки. «Красный Ром».

«Только подумай выиграть, засранец».

Тина подошла к магазину и начала рыться в сумочке в поисках ключей. На пороге стоял мешок со старой одеждой – прямо под табличкой, которая просила этого не делать. Хотя Тина не могла вообразить, чтобы кто-то стащил вещи, пожертвованные на благотворительность, такое уже несколько раз случалось. Даже в эти тяжелые времена, когда весь город бастовал и в домах то и дело отключали электричество, Тина не переставала удивляться, как низко могут пасть люди. Она перекинула сумку через плечо и открыла дверь. Проработав здесь два года, она по-прежнему морщилась всякий раз, когда заходила внутрь. У старой одежды был свой особый запах – один и тот же во всех благотворительных магазинах и на всех блошиных рынках. Она пахла нафталином, затхлым потом и печеньями.

Тина второй раз за утро поставила чайник и развязала подброшенный мешок. Она вытащила из него старый костюм и оценивающе окинула взглядом. Костюм был старый, но сшит на редкость хорошо – такого качества Тина никогда не видела. Он был необычного зеленоватого цвета в тонкую золотистую полоску, из чистой шерсти.

Зазвенел дверной колокольчик, и Тина отложила находку в сторону.

– Славный костюмчик. А цвет-то какой! Неудивительно, что хозяин от него избавился!

Это был Грэм из букмекерской конторы.

– Привет. Не думала, что у тебя сегодня найдется время трепаться попусту, – поддразнила Тина.

– Да уж, самый занятой день в году. Но я не жалуюсь, – ответил он, потирая руки. – Найджел открывает, так что у меня есть пара минут.