Письмо

— Ого как! Не-е, мои всегда говорят: “от елки и пляшем”. Они вообще живут “на лайте”, говорят “что будет, значит, это и нужно”. Смотря, сколько баллов наберу, в тот универ и пойду на специальность. Я прикинул, по моей специальности несколько универов есть и у каждого разное количество проходных баллов и больше не парюсь по этому поводу. Какая разница, в каком из них учиться, если на выходе все равно одинаково? Да и второе высшее никто не отменял, если что.

— Но ты же вроде отличник, ты должен был все на “отлично” сдать…

— С чего ты взял? — удивился сосед. — Мне просто нравится журналистика, поэтому по русскому и литературе, по истории, у меня и правда “отлично”, но математика или та же физика, это не мое. Мне просто хотелось в ГУ поступить, а там нужен высокий совокупный балл, но “на все воля Божья” — с широченной улыбкой сказал Валерка. — Ну, пойдешь играть в футбол, больше ведь ничего не надо учить?

Сашка представил, как он играет в футбол с ребятами, мама идет с работы и кричит ему:

— Сашка, ты что, все сдал на “отлично”? — и радостно улыбается, ведь не может же быть такого, что он играет с ребятами, а сам провинился в таком важном деле, деле всей ее жизни — доказать всем соседям, что она справилась с воспитанием сына одна.

— Нет! — отвечает ей сын. — Но какая разница?

И его мама застывает на тропинке, ее выражение лица меняется, и она начинает его ругать при всех ребятах…

— Не, я домой. — тихо проговорил он

— Ну, как знаешь — сказал Валерка и, увидев другого соседа, крикнул:

— Эй, Кирилл, тебе же только через год экзамен сдавать, пойдем поиграем?

Один лишний

— Я ничего не понимаю, Данил — мама села на кровать сына, вид у нее был уставший. — Меня сегодня твоя учительница пригласила в школу на разговор, говорит, у тебя плохая успеваемость и ты не сдашь экзамены. Я ей сказала, что ты все время за учебниками сидишь и что этого не может быть. Как же так?

Данил опустил глаза в учебник, лежащий перед ним. Он его специально так расположил, чтобы казалось, что он учит уроки, если родители заглядывали к нему в комнату. Картинка была вполне приятная — сын учит уроки, хотя на самом деле он их давно уже не учил, а просто играл в игры. Он не знал, что сказать матери. Хотел вздохнуть и случайно открыл рот, он не хотел ей ничего говорить, он пытался спрятаться от них в компьютерных играх, но остановиться уже не мог.

— Мам, почему вы не разойдетесь? — тихо произнес его язык. — Ведь вы же мучаетесь, вы не даете спокойно жить ни себе, ни мне. Я пытался готовиться к экзаменам, но вы ругаетесь каждый вечер, мне становиться жалко и тебя и папу, я вижу вас со стороны и вижу, как вы не слышите друг друга, не понимаете и не пытаетесь понять. Мне кажется, что вы ненавидите друг друга, и у меня такое ощущение, что вы из-за меня не можете расстаться, не хотите, чтобы “мальчик рос без отца или без матери”, как говорят. Я как-то чувствую себя виноватым, что мешаю вам жить, что ли, мешаю вам устроить как-то по-другому свою жизнь. Мне тяжело думать, что кто-то из вас уйдет отсюда, но еще больнее мне думать, что вы никак не можете решиться, кому придется остаться со мной, “третий-лишний” это про меня. Но я не знаю, куда могу уйти, не окончив 9 классов. Я думаю, после 9 класса я мог бы поехать в другой город в какой-нибудь колледж, где дают общежитие. Если вам так будет легче. Я все время об этом думаю, мне больше ничего не лезет в голову, но когда я представляю, как я уезжаю отсюда и понимаю, что больше никогда не захочу возвращаться, мне становится страшно — я проваливаюсь в какое-то состояние, как будто я во всем мире один, совсем один, а вокруг никого, люди проходят мимо, но не замечают меня, могут толкнуть и не заметить, как будто я призрак. Мне становится еще страшнее. Иногда я выбегаю на улицу, чтобы проверить, что меня видно и специально толкаю кого-нибудь, как будто случайно, а когда на меня начинают кричать, меня это успокаивает и я иду домой. Стараюсь об этом какое-то время не думать и играю в видеоигры. Получается несколько дней, потом все снова по кругу.

Данил говорил все тише и тише и все ниже наклонял голову, как будто хотел стать незаметным. Он замолчал, в комнате была тишина, подумал, что вдруг, ему показалось, что он разговаривает с мамой, а она и не заходила. Мальчик поднял глаза, мама тихо сидела на его кровати с широко открытыми глазами и в них был ужас.

В прихожей хлопнула дверь, мать вздрогнула, поднялась и подошла к сыну.

Обняла его за голову и крепко прижала, и так стояла молча несколько минут.

— Мама, мне больно. — проговорил сын.

— Прости. — тихо прошептала она. — ты никогда не будешь один, мы всегда будем рядом, и я и папа.

И вышла из комнаты

Письмо к дочери

Дорогая моя доченька, ты меня обвиняешь в своих детских травмах, говоришь, что тебе не хватало моего внимания и теперь ты “недолюбленная”. Мне очень больно от твоих слов, от твоей критики.