Письмо

— Вот как?

— Да. И ты еще можешь уйти на Землю. И, если захочешь, взять меня с собой. Ведь, по большому счету, мы еще живы. А ты не связан никакими контрактами…

— А ты связана?

— К несчастью, да. И много. Но сейчас нет времени на рассказы. Надо действовать.

— Но как?

— Нет преград, кроме тех, что мы сами себе придумали. Думай, что ты можешь все, и ломай стены.

Я напрягся. Бесполезно.

— Поверь в себя! — властно прозвучал ее голос.

И тут я действительно поверил в себя. И легко разорвав сковывающие меня цепи, я соскочил н пол.

— Чего же ты не следуешь своим же советам? — спросил я ее.

— Я не могу. На мне висят заклятья. Но ты можешь разорвать и мои цепи.

— Не делай этого, — произнесла появившаяся ниоткуда и повисшая в воздухе голова какого-то монстрика, — Она уже предала тебя. Так что ломай стены и иди на Землю сам. Я провожу.

Несмотря на то, что монстрик этот выглядел на редкость забавно (как персонаж детских мультфильмов) мне не захотелось ему верить. И, кроме того, уж очень сильно он напоминал комедийно-шаржевую копию только что виденного Змея. Поэтому я послал его подальше и сорвал оковы со своей спутницы. И тут пол под нами провалился, и мы оказались в залитом кровью коридоре, по которому толпами бегали живые мертвецы, как их изображают в хороших ужастиках.

Воистину комедийное и ужасное ходили здесь бок о бок. Дальше шло как в кошмарно-приключенческом сне. Я шел по этому коридору, таща за собой новую подружку. Свято веря, что нет преград, я крушил кости мертвецам, которые оказались на редкость хрупким народом. И тут, как говорится в таких случаях, забрезжил свет в конце туннеля. Коридор кончился и перед нами встали две озаренные светом двери. Я посмотрел на свою спутницу. На ее лице читалась внутренняя борьба.

— Нам туда, — показала она на левую дверь, и мы нырнули в нее, как в море, и голубой вихрь закружил нас и понес в неизвестность. Но вихрь этот уже не был адским. Миллионы наполняющих его огней сулили радость и любовь, но никак не боль и страданье.

Вдруг голос, ужасный голос, который я уже слышал в первой страшной пещере, сотряс наши уши, как гром среди ясного неба.

— Я думал, что ты — хорошая девочка, но ты обманула меня. Вы можете ликовать, но вам никогда не добраться домой. Ибо дома ваши — в разных мирах, а их такое великое множество, что вам не найти ни одного из них. Ваша судьба — быть вечными странниками и изгоями, и бойтесь попасть ко мне еще.

Голос умолк.

Значит, до сих пор с ее стороны все же была игра. И она могла спровадить меня в Ад. Но видимо совесть в ней все же заговорила. Да и самой бежать из Ада ей явно не помешало бы.

Впрочем, я все же был благодарен ей за сделанный выбор.

— Не придавай его словам слишком большого значения, — прервала она мои мысли, — Тот, кто раз бежал из Ада, не вернется туда вновь. Мы теперь бессмертней его демонов.

— Но он сказал о множестве миров?

— Да. И мы наверняка из разных. Но мы теперь не привязаны к своим мирам и можем ходить сквозь них как призраки и как люди. Так что представь себя одетым самым универсальным образом, и летим к одному из тех потоков. Я не знаю где мы окажемся, но это будет один из миров Земли.

И мы полетели к одному из струящихся потоков, играющих всеми цветами радуги, на ходу придумывая во что облачиться.

— Представь себя таким, каким хочешь видеть, и именно таким ты будешь, — сказала она мне, и когда мы оказались на твердой почве, я был одет в свой джинсовый костюм, а на ней было то же белое платье, что и при первой встрече. Кроме того я немного вырос и раздался в плечах. В общем, стал таким, каким хотел быть.

Земля встретила нас холодным ночным ветром. Мы стояли посреди круга грубо обработанных камней с истертыми надписями.

— Похоже на алтарь индейцев, — сказала она, — Ворота обычно открываются там, где концентрируются вибрации уходящих душ. В современных городах это, конечно, кладбища. Но это место, наверно, помнит столько боли, что притянуло нас сильнее современного кладбища.

Звук подъезжающего автомобиля заставил нас обернуться. Яркий свет фар на секунду ослепил глаза. Крутой джип остановился в трех метрах от нас, и оттуда вышли четыре лба лет восемнадцати-двадцати. Их жадные взгляды впились в мою спутницу.

— Welcome to Hell! — сказал один из них Он приглашал нас в ад. Если бы он знал, откуда мы только что вернулись. Злость, воистину адская злость, проснулась во мне, и неожиданно отразилась в их лицах печатью смертельного ужаса. Они пытались бежать, но было поздно. Не могу сказать точно, что я делал, но когда я вытаскивал из машины и добивал последнего, три искалеченных трупа, уже лежали рядом, и души всех четверых крутились в вворачивающимся в алтарь вихре.

Тут случайно я увидел свое отражение в боковом зеркале джипа, и причина поразившего их ужаса стала ясна. В предрассветных сумерках белки моих глаз светились холодным могильным светом. Я повернулся к ней, и она чуть не вскрикнула.

— Тебе лучше позаимствовать у одного из них темные очки.

— У меня есть свои, — ответил я и похлопал по карману.