Письмо из прошлого

Какое-то время мы просто смотрим друг на друга. Музыка и медленно нарастающий жар человеческих тел вокруг окутывают нас туманом. В такой обстановке очень легко забыть обо всем, забыть о Рисс и Горошинке, о прошлом и будущем и просто быть здесь, бесконечно проживать эти невероятные секунды, зная, что сегодня ночью настанет момент, когда наши губы сомкнутся. И в то же время я знаю, что не должна этого делать. Поэтому это мгновение кажется еще более захватывающим. И я не хочу разрушать его. Но должна.

— Прости, что я вот так исчезла, — говорю я, наклоняясь к Майклу, чтобы он смог расслышать мой голос за грохочущей музыкой. Он и не представляет, насколько это правда. — Я просто была… слишком расстроена. Но, знаешь, я думала о тебе и о том, что ты сказал. Я уверена, что ты не проведешь всю жизнь в булочной на Бей-Ридж. Не знаю, какое будущее тебя ждет, но не сомневаюсь, что оно куда ярче, чем ты думаешь.

— А ты в нем есть? — Губы Майкла в миллиметре от моего уха.

— Сегодня ночью есть.

— Потанцуешь со мной? — Он протягивает руку, но я не спешу за нее взяться.

— А Рисс здесь? Думаю, нам стоит поговорить. Мне не по себе, что я ее так расстроила.

— Я отведу тебя к ней.

Майкл отодвигает мой стул. Я поднимаюсь и беру его под руку.

Он проводит меня через толпу. Поразительно, как легко ему это удается: он ни разу не останавливается, не запинается и не сдерживает шаг.

Рисс и Генри стоят на балкончике, который опоясывает танцпол на втором этаже. Они наблюдают за танцующими, и плечи Рисс движутся в такт музыке. Она стоит, высоко подняв подбородок и перекинув волосы через плечо, с таким видом, словно этой ночью мир и все в нем принадлежат ей и только ей.

— Вперед, — шепчет Майкл мне на ухо, переплетая свои пальцы с моими. — Просто скажи ей: «Привет!» Покажи, какая ты конфетка и как тебе идет платье, которое она для тебя сшила.

Он подводит меня поближе, выпускает мою руку и подталкивает вперед.

— Рисс! — зову я, и она оборачивается. Ее лицо озаряет улыбка, когда она видит свою работу.

— Ну-ка покружись! — велит она, и я со смехом подчиняюсь, глядя, как она радуется при виде моей порхающей юбочки.

— Тебе так идет! Тебе нравится? — спрашивает она и обнимает меня.

— Очень нравится! — говорю я, хотя на самом деле имею в виду, что мне очень нравится то, какая она открытая и дружелюбная, хотя я ее и обидела. — Слушай, прости меня за тот вечер. Мне не стоило говорить такое. Это было глупо, я не подумала… Просто… у меня был плохой опыт в этом деле, и я… все, чего я хочу, так это чтобы ты была счастлива.

— Я понимаю. Хотя не понятно, почему это для тебя так важно. Почему ты хочешь, чтобы я была счастлива, мы ведь едва знакомы? Почему для тебя это так… Стефани считает, что ты на меня запала. Говорит, ты так смотришь на меня, как будто любишь.

— Я и правда люблю… то есть нет, не в этом смысле! — Я смеюсь, и она тоже. — А мы можем найти место потише?

Рисс с тоской смотрит на танцпол, потом кивает в сторону двери. Я иду за ней, немного приотстав, и вдруг вижу ее такой, какой видят все остальные. Как она обнимает какую-то парочку, как откидывает голову назад, когда смеется. Вижу, как она идет, уверенно покачивая бедрами. Как она бросает взгляд на парня, который ее заметил, самую чуточку наклоняет голову и поощряет его крошечной улыбкой, удерживает его внимание, как паутинку, а затем отпускает, и он отворачивается.

Воздух на улице — теплое море ароматов самых разных духов и сигаретного дыма. Мы проходим мимо группы курящих парней. Они свистят нам вслед, и Рисс недовольно встряхивает головой, отмахиваясь. Проходим мимо целующихся парочек и разрозненной толпы девушек и юношей, которые пока не нашли того, с кем можно целоваться.

На улице почти так же шумно, как и в клубе. На дороге целый парад фар, стекла автомобилей запотели, в салонах полно людей. Двигатели рычат и урчат, из окон вырывается шум радио. Но здесь мы хотя бы можем друг друга услышать.

Рисс находит местечко, которое, по ее мнению, лучше всего подходит для беседы, и окидывает меня взглядом в ожидании того, что я начну.

— Я понимаю, для тебя это, наверное, странно, — говорю я, и мой голос в точности отражает мое настроение: сплошное сомнение и страх. — Я неожиданно появилась в твоем доме, а потом мы виделись всего несколько раз, к тому же я высказалась там, в парке…

— Да нет, ты не странная, другое странно… — Рисс достает из клатча пачку сигарет и замолкает на секунду, закуривая. — Когда мы только встретились, у меня было ощущение, что я тебя знаю. Я знаю всех своих подружек тысячу лет, но никогда такого не чувствовала. Как будто мы с тобой дружим уже очень-очень давно. И я не понимаю, почему это.

Она запрокидывает голову и выдыхает дым длинной тонкой струйкой.

— Может, потому что…

Ну и как мне сказать об этом?

— Может, потому что ты напомнила мне меня же…

Рисс ничего не говорит, просто смотрит и ждет, что я еще скажу.