Письмо, которого не было

Тоня бросилась в дом, прошла в комнату, забралась на стул и, подсветив себе мобильным телефоном, осторожно вынула из-за божницы старинную картонную коробочку. В ней лежали две фотографии бабушки – самые ценные реликвии деда Семена. Свои сокровища Тоня тоже решила хранить здесь. Еще раз посмотрела на алые ягоды, смущенно поцеловала их и убрала в коробочку. Спрятала ее в самый дальний уголок и спустилась на пол.

На кровати жалобно забормотала спящая Маша. И Тоня подбежала к ней.

– Мама, Тоня! – с испугом заговорила малышка.

– Что, Машенька? Я здесь!

Глава 6 Холодный ветер

Да разве может быть страшно мальчишке, который мчится верхом, – хоть в темном лесу, хоть в белой пустыне? Не может! Тем более, если где-то горит свет в окошке. И у этого окошка ждет девчонка. А его, Ваську, ждет – славная, милая его сердцу Антонина. Имя-то какое замечательное – Антонина. Ни у кого такого нету!

Радость охватила Ваську. Он свистел, кричал, подгоняя быструю Лачу. И пусть дорога темная, пусть впереди что-нибудь опасное, неожиданное – он выберется! Потому что он, Васька, счастлив. А когда он счастлив – ему сам черт не страшен!

Дома его ждали недовольные родители. Пока он ставил в денник Лачу, которую завтра должны были забрать хозяева – родственники из другого села Морозовы, чистил ее, задавал корма, пришли двоюродные братья, дядька Прохор.

– Завтра с утра за машиной поедем. Забирать будем, – сказал отец, когда уставший Васька наконец-то появился в кухне, где они все сидели и разговаривали. – Все мотаешься где-то… Рано разбужу.

– Ага… – кивнул Васька.

Мать потянула его за стол, заставила ужинать.

«Эх, что же я забыл у Тони номер мобильного-то узнать! – подумал вдруг он – и кусок картошки застрял у него в горле. – Что же делать?»

Мать постучала ему по спине.

– Не торопись, – сказала она. – Ешь спокойно. Я тебя не узнаю…

– Все хорошо, – под гул голосов мужчин сказал Васька и посмотрел на маму.

– Гляди, ох, гляди, Вася… – проговорила мама и покачала головой.

Отодвинув тарелку, Васька выскочил из-за стола, быстро обнял маму и вихрем умчался спать.

Потому что действительно – разбудили его ни свет ни заря. Так что в школу он сегодня не попал. «Но ничего, – убеждал себя Вася, весь день бродя с отцом и другими мужчинами по районному городку, – я ж не первый раз вот так срываюсь. Тоня поймет – и не обидится. Все будет хорошо!»

Жар! У Маши поднялась температура – и была она такой большой, что градусник отреагировал на нее мгновенно. Сразу показал, какая она.

«Это я виновата! – в ужасе думала Тоня, вываливая на стол лекарства. – Разве можно ее на лошади было катать?! Что же это я так – обо всем забыла! Кто у нас болел – Маша болела! Ей же нельзя переутомляться, переохлаждаться… А она ветра холодного нахваталась. Простудила я ребенка. Эх, я…»

Маша кашляла. Что это было? Воспаление легких? Бронхит? Что?! Какие еще болезни бывают? Нужен был врач. В Беклемищеве есть медпункт с фельдшером. Надо бежать туда. А с Машей кто останется? Может, после уроков Вася заглянет?

Но время уроков закончилось, никакого Васи Тоня не дождалась.

«Нечего никого ждать! Нельзя, – подумала она, направляясь по деревне в сторону дома бабы Фени. – Надо решать проблемы самостоятельно. Вот сама и попрошу бабу Феню с Машей посидеть…»

У бабы Фени была в гостях баба Валя, они подхватились и помчались к Маше.

А Тоня полетела в село. Как много это все-таки – пять километров лесом-полем! Как тяжело без транспорта – без машины или хотя бы велосипеда! Где же друг Васенька на своем «Муравье»? Где?..

Как взмыленный конь Савраска, прискакала Тоня к медичке. Чудо – пожилая фельдшер тетя Катя сидела в своем щитовом домике и читала книжку. На кушетке валялась какая-то бабулька, к руке которой тянулась капельница замедленного действия. Может, капельница была самой нормальной, но пациентке и Тоне казалось, что та выдает капли очень уж неторопливо – бабулька уже вся извертелась в ожидании, когда же лекарство в капельнице закончится и ее отпустят. А Тоня, которая увидела, что не вылилось еще и половины содержимого пластикового мешка, поняла, что ждать придется долго. И чуть не расплакалась.

– Что тебе, деточка? – спросила фельдшер, отрываясь от книжки.

Тоня рассказала про больного ребенка.

– Пойдем, – сказала тетя Катя, поднялась со стула, оделась и, положив ключ на край стола, сказала бабуле под капельницей: – Степановна, как закончится, иголку-то выдерни, ватка и спирт возле тебя. Закрой тут все, я за ключом к тебе зайду.

– Идите-идите! – махнула свободной рукой бабулька. – Полечусь и закрою, как полагается!

…У фельдшера своего транспорта тоже не было, так что шли они с Тоней снова пешком. А когда она уходила, на улице начало темнеть.

– Ночью уж до дома доберусь… – вздохнула тетя Катя.

Баба Феня, которая успела сбегать к себе домой, вручила ей кусок сала, сумку крупных красных яблок и фонарик.

– С фонарем-то оно спокойнее, – убеждала она, провожая фельдшера. – Уж спасибо тебе, Катя, спасибо за малышку!