Письмо, которого не было

Которая тоже хотела бы висеть на маминой шее или ходить за ней хвостом, как Машуня. Но не могла – хозяйство. Алексей тут же включился и стал помогать ей. Они готовили праздничный стол и, пока мама с Машей отправились за бабой Феней и бабой Валей, чтобы привести их с собой, Тоня и Алексей быстро нажарили картошки, пооткрывали кучу банок с московскими магазинными разносолами. Газировка появилась из сумок, невероятно красные яблоки, булки с семечками восьми злаков, мясо и колбасы из вакуумных пакетиков. А тут еще Константиновы прикатили, правда, без младенца Миши, который был очень уж горластым – цыганские бабки остались в доме слушать его сольные концерты.

Вернулась мама с компанией – и, как когда-то в давние времена, большой стол вынесли на улицу, накрыли белой скатертью, что шила еще бабушка Антонина, в честь которой и назвали Тоню. И, быстро расставив на нем многочисленные закуски, так, что белой скатерти почти было не видно, уселись отмечать праздник, долгожданную встречу, знакомство.

Как хорошо было сидеть радостным днем и смотреть на яркую майскую даль лесов и лугов, что открывалась взору прямо от дома! Теплый ветер, что налетал на стол и игриво помахивал салфетками, приносил запахи первой зелени, они смешивались с запахами еды – и все казалось необыкновенно вкусным!

Тоня смотрела на людей, которые были ей очень близкими, и ощущала абсолютное счастье. Вот теперь хорошо ВСЕ, теперь можно успокоиться и думать о том, чего хочется только ей. А чего хочется ей только для себя? Тоня задумалась, глядя в стакан с коричневой газированной водой. Пузырьки шипели, лопаясь. Как, казалось Тоне, неточные мысли. А вот этого-то ей и хочется – чтобы всем любимым ее людям было хорошо! Вот оно и хорошо – так что ж она загрустила?..

Тоня не находила ответа.

– Эй, чего хандрим? Пойдем гулять! – Васькина физиономия подсунулась между стаканом и ее лицом. – Тонь, смотри, все встают. По деревне решили пройтись!

Можно было не суетиться и не перетаскивать тарелки в дом – мама с Варварой в один миг их туда закинули. Так что Тоня была свободна как ветер.

И они пошли гулять по деревне. Мама с восторгом разглядывала родные места, рассказывала о них Алексею, Васькиным родителям и всем, кто слушал. Васька держал Тоню за руку. И к ним уже не цеплялась Маша, которая, забыв своего лучшего друга и то, как воевала с Тоней за его общество, висела на руке у мамы.

Они с Васькой шли последними, едва умещаясь на тропинке. Но рук все равно не размыкали. В пышных кустах пели-щелкали соловьи – так нежно, так сердечно, что дыхание перехватывало. Какие же они все-таки необыкновенные птицы!

– Все, теперь ты уедешь? – спросил Васька.

– Да… – ответила Тоня. И больше ничего не смогла добавить, как будто подавилась этим словом. Потому что только сейчас она поняла, что даже не представляла себе того, что ей придется уехать от Васьки. Не хотела представлять. Правда…

– Я знаю когда, – признался Васька. – Слышал. Я поэтому отпросился у родителей… пока ты не уедешь, тут у вас поживу… Можно?

– Конечно!

За столом, когда уже все напраздновались и наелись, начался разговор о том, как быть с хозяйством, когда девочек увезут в Москву. Увезут-то их ненадолго – до начала лета. Ведь предстоит еще много важных дел прежде, чем все встанет на свои места, будут оформлены все нужные документы. Поэтому и присутствие Тони и Маши там, в Москве, обязательно.

Васькины родители пообещали, что будут наведываться в дом и проверять, чтобы ничего не утащили.

– Мы за вашими курями присмотрим! – заявили бабульки. – Кормить будем.

– А я Кузю себе возьму! – воскликнул Васька, скармливая Кузе под столом кусок ветчинки.

– Да и рассаду Тонечкину высадим, как время придет! – добавила баба Феня.

– И я, и я с вами! – Варвара-огородница тоже хотела принять участие в работе профессионалов.

– И редиску мою под пленкой не упустите! – попросила Тоня.

Несколько дней назад она высеяла семена редиски на заранее вскопанную грядку, закрыла ее пленкой и теперь ждала всходов.

– Не забудем редиску!

Мама бросилась благодарить всех по очереди, говорила, что никогда этого не забудет. Но ее остановили – потому что все всё понимали.

Когда начало темнеть, родители Васи загрузились в свою машину и уехали.

И полетели дни до четвертого мая – дня отъезда в Москву – с безумной скоростью. Тоня и Васька почти не расставались – разве только, чтобы поспать. Васька прочно обосновался на своем излюбленном месте в доме Тони – на печке. Они гуляли до глубокой ночи, разговаривали, как будто не успели наговориться за все это время, сколько знали друг друга. Собирая первые цветы – баранчики, у которых были очень вкусные сочные стебельки, дошли лугами через холмы до леса, что назывался Чибуны. Хорошо прогулялись, спокойно и без тех страхов, что выпали им во время лыжной прогулки к Посконскому лесу. Об этом жутком зимнем приключении не знали, и никогда не должны были узнать их родители…