Письмо на желтую подводную лодку

— Мы вместе и не оставим вас!!! — хором кричали остальные битлы, указывая на чудесный сад.

Не разнимая рук, Тиллим с Олей побежали вперед, точнее, полетели — так легки были их юные тела, а за спиной точно крылья появились — в раскрывшиеся перед ними настежь прозрачные ворота и оказались в самой глубине сада, среди экзотических деревьев и животных. Под пение невиданных птиц Оля стала гладить синего вола, который благодарно смотрел на девочку глубоким взором выразительных, прямо-таки человечьих глаз, а Тиллим играл с огненно-рыжим гривастым львом, ластившимся к человеку, совсем как домашний кот Кир, будто лев и не был хищником. А сколько здесь резвилось других диковинных животных: белые единороги и голубые черепахи, огромные, размером с маленький планер, многоцветные бабочку и стрекозы, забавные радужные улитки, красные кони и чудесная птица ультрамаринового цвета, искрящаяся, похожая на павлина или фазана. На берегах хрустальных озер розовые волки с аппетитом хрустели золотыми яблоками, а бархатные, в красно-зеленую полоску тигры увлеченно щипали изумрудную траву, усеянную алой земляникой.

Снаружи, Из-за ограды, не прерываясь, доносилась музыка «All you need is love», звучавшая так, словно битлы исполняли ее вместе с огромным симфоническим оркестром. Только когда музыка стала затихать, счастливые дети побежали назад, к прозрачным воротам — посмотреть, не случилось ли чего.

Желтая субмарина висела над облаками у самых ворот, а ее музыкальный экипаж подзывал к себе юных друзей:

— Летите к нам! Пора в обратный путь — вниз по радуге!

Тиллим, не отпуская Олиной руки, закричал:

— Но мы не хотим обратно в Челябинск! Мы хотим остаться здесь, мы счастливы!

— Это обязательно будет потом, — отвечал Джон, — когда вы выполните все свои дела на земле.

Мальчик с девочкой поднялись на капитанский мостик, а битлы по очереди дружески наставляли их.

— Ставьте себе цели, добивайтесь их. Цените то, что у вас есть сейчас. Не жалуйтесь и не нойте, — сказал капитан Джон.

— Больше читайте. Продолжайте учиться и не валяйте дурака! — добавил сэр Пол.

— Не тратьте свои нервы на глупых людей, будьте терпимее, — посоветовал Джордж.

— Всегда выполняйте то, что пообещали. Не пасуйте перед трудностями! — подбодрил Ринго.

— И запомните главное, друзья! — снова сказал Джон на правах старшего. — В Пепперленд попадает только тот, кто творит добро. Творите добро, и оно к вам обязательно вернется. Мы не раз еще прилетим за вами, когда вам это будет необходимо, чтобы доставить сюда — за новым счастьем. А сейчас нужно возвращаться домой.

Лодка опустилась на радугу, но, пока чудесный сад под солнцем не исчез из виду, Джон, Пол, Джордж, Ринго и Оля с Тиллимом махали и махали ему, с надеждой повторяя:

— До свидания! До свидания! Мы обязательно вернемся к тебе, волшебная страна сержанта Пеппера!

Вот тут-то Тиллим и проснулся. В комнате и за окном было еще темно, и все ребята продолжали спать. Мальчик сел на кровати, обхватив голову руками: «Как жаль, что это все-таки был сон! Как здорово, что мы были вместе с Олей! Сколько ярких образов, которые так и просятся в один счастливый сюжет!»

А уже утром на вахту позвонила Оля. Результат «честного» разговора с главврачом превзошел все ожидания. Девочка с радостным удивлением сообщила, что вчера вечером ее срочно поместили в пустующую платную палату класса люкс.

— С телевизором и душем… Тут даже телефон есть, представляешь? Это чудо какое-то, Тиллим! Я ничего не понимаю…

— Вот видишь! А ты так расстраивалась. Еще и не такое случается. Обыкновенное чудо — вот и все, — спокойно указал Тиллим, а душа его ликовала. На просьбу приехать скорее и убедиться во всем воочию он ответил, что сейчас, как нарочно, пара ответственных пленэрных занятий, но при первой же возможности он обязательно вырвется, несмотря ни на какие препятствия.

Насчет занятий Тиллим, правда, сгустил краски и, конечно, очертя голову помчался бы в Сухуми в ту же минуту, но у него действительно была одна уважительная причина, которая стоила того, чтобы немного повременить…

Миновали сутки, медленно прошли вторые, и вот на третий день утром Тиллим наконец явился в больницу и настежь распахнул украшенные яркими витражами двустворчатые двери платной палаты, а с ним в комнату ворвалась прохлада приморского бриза, слившаяся с пряным южным запахом лавра из парка и еще каким-то едва уловимым ароматом.

Девочка лежала, уткнувшись лицом в подушку.

— Доброе утро! Вот и я, как обещал…

Тиллим стоял в дверях и зачарованно смотрел на Олю. Он был в белой футболке с самостоятельно набитым через трафарет контрастным черным изображением — сразу узнаваемыми чертами лиц четырех битлов — и в тщательно, до голубизны вываренных джинсах. На плече мальчика висела спортивная сумка с гостинцами. Одной рукой он прижимал к боку аккуратно завернутый в бумагу прямоугольный продолговатый сверток, а в другой бережно держал перед собой букетик скромных, но необыкновенно благоухающих белоснежных цветков-недотрог.