Письмо паршивой овцы

– Значит, так. Рабочий день закончился. Разделимся: вы к кассирше, я к Лидии, – скомандовала Нина Васильевна, доставая из шкафа пальто. – Пока Инночки дома не будет, я к ней в квартиру буду ломиться, вроде, я о смерти Игоря не знаю. Ваша Лидия наверняка на стрёме. Скажу, дочь мою он соблазнил.

– Ой, говорит она много, но всё больше о себе…

– Не волнуйся, Лара знает, как я допрос вести умею!

Вечерний квартирный обход не дал ничего существенного. Хозяева все оказались люди простые, рассказ о желании сестры восстановить последние месяцы жизни брата воспринимали с доверием и сочувствием, только вот сами не знали ничего. Среди них были: айтишник, который чинил Игорю компьютер; зубная врачиха из хорошей государственной больницы, которая делала ему зубы; инженер Ростелекома, который как-то неопределённо сказал, что Игорь иногда обращался к нему, а зачем – пояснять не стал. Инна Леонидовна с горечью сказала:

– Вот, у него никогда не было друзей, всегда только выгода…

– Но они-то, по-моему, все люди неплохие, и помогали ему не из корысти!

– Тем горше…

Утром Инна Леонидовна снова приехала в Дом печати. Нина Васильевна встретила её нервным хихиканьем:

– Как там Дима сказал: «съезд кровли»?

– Крыш, – испуганно покосившись на Лару, поправила она.

– А я у него вчера была, – весело сказала она. – Не будем же мы делать лишнюю работу! Вот, он мне выписал всех знакомых, которые в районе Октябрьской площади проживают. Я тебе карту распечатала, чтобы рационально маршрут обхода проложить. Дуй по этим адресам, если тоже окажется пустышка, расширим поиск на другие районы города. Да, вчера эта Лидия загадила мне мозги до полного закипания. Но всё-таки один полезный факт я из неё выудила. Игорь называл свою девушку Лаймой.

– Как Вайкуле?

– Ага. Легко запомнить. Спрашивай про Лайму, это всё-таки не Таня и не Маша! Держи в курсе, вечером одна не езди, после пяти я могу сопровождать!

Три дня Инна Леонидовна моталась по адресам. Дело двигалось медленно, потому что днём многих дома застать не удавалось. Приходилось ещё раз приходить туда вечером. Отработав все адреса, она утром в пятницу вновь пришла в бухгалтерию. На этот раз у её знакомых был посетитель. Пожилой мужчина, сдвинув очки на кончик носа, просматривал какие-то бумаги и расписывался. Бухгалтерши кинулись к ней с расспросами, и она сказала, что адреса отработаны все, но никто из опрошенных дамам Игоря представлен не был. Только один, который работал в фирме по продаже сейфов, когда она назвала имя Лайма, сказал, что один раз видел Игоря с женщиной, которую звали похожим именем, но не Лайма. Не то оно было длиннее, не то короче, словом, не совсем Лайма. Он столкнулся с этой парой в том самом торговом центре на Октябрьской, имя отметил, а внешность не запомнил. Какая-то была она совсем обыкновенная, не молодая и не старая, не красивая и не уродливая. Забыл напрочь, вот только имя!

Тут мужчина оторвался от своих бумаг и поинтересовался, кого это они разыскивают. Нина Васильевна секрета делать не стала, объяснила, что разыскивают они девушку покойного брата Инны Леонидовны, но не знают о ней ничего, кроме того, что жила она недалеко от Октябрьской площади и имя её Лайма или как-то похоже на Лайму и должна была примерно год назад родить ребёнка.

– На что-то и я сгожусь, девочки, – сказал он и вытащил из кармана телефон.

И стал звонить. У одного знакомого он спросил, куда могли увезти роженицу, проживающую в этом районе. Тут Нина Васильевна охнула: «Ну, бабы, стыдоба нам!» Потом у другого спросил, есть ли у него выход на роддом номер такой-то и к кому можно обратиться, чтобы проглядеть списки пациенток за несколько месяцев прошлого года. Ещё несколько звонков, и вожделенный номер получен. После этого он сладким голосом сообщил какой-то там Марье Ивановне, что хотел бы написать о ней очерк, ей же воспев её уникальные руки, способные заставить появиться на свет младенца в любой самой сложной ситуации.

– Так, вы будете списки просматривать, а я нетленку ваять. Костика ещё с собой возьмём, он медичек поснимает. Вы, Инна, будете наш специальный корреспондент. Ваша тема – имена. Вас заинтересовал такой вопрос: если у роженицы чудное имя, отыгрывается ли она на своём ребёнке?

– Гениально, – сказала Нина Васильевна. – Баринов, родина тебя не забудет! Прихвати-ка ты вот что.

И выставила коньячную бутылку. Инна Леонидовна хотела возразить, но поняла, что это от всей души и просто сказала:

– Спасибо. Надо будет ещё за закуской заехать. Уж накрывать поляну, так полноценную!

Этот бодрячок с порога обаял главврача роддома Марью Ивановну. Он целовал ей ручки, он умильно заглядывал ей в лицо. И эта совсем, кажется, молодая, но тучная женщина с простым лицом просто таяла в лучах обаяния этого старого ловеласа. А он небрежно махнул в стороны Инны Леонидовны рукой: вот, мол, моя сотрудница у вас бы в архиве покопалась. И столь же небрежно Мария Ивановна махнула своей секретарше: проводи!