Письмо Путину

В булочную и то сбегала бегом - оглядываясь. Снежинки мягкие, но как царапают лицо, когда их гонит ветер! Ветер спецслужб опять сделал жесткими судей и всех... страна на грани тоталитаризма? Комиссию по помилованию при Президенте вдруг расформировали! Двести человек якобы зря помиловали. А то, что миллионы зря уничтожены во время сталинизма, ничему не научило? Опять лишь бы пугать и в тюрьмы, в тюрьмы?

- Если все звонили, мама, по поручению ФСБ, то это какие же силы и деньги брошены на тебя?! Не может такого быть, - пару раз сказали дочери.

Но я-то знаю, что абсурдные траты никогда никого не смущали в нашей стране! Ведь тогда, пятнадцать лет назад, наш дом... отремонтировали! Чтоб ходить через балкон и кухню (якобы люлька застряла у строителей в этом месте). А сейчас зима, ремонтировать глупо, вот и звонят... приглашают.

Всем отказываю: мол, чувствую себя скверно, как никогда, лежу. И это правда. Голова болит так, что даже кожа не дает прикоснуться, словно волосы стали расти не в ту сторону! Давление! Один раз даже по телефону смогла сказать только два слова: "Агния, мне плохо!" (Муж был на работе). Дочь с экзамена помчалась бегом, на ходу вспоминая все способы искусственного дыхания. Влетает:

- Жива! Ой, мама, я так испугалась.

Она измерила мое давление, еще раз ойкнула и стала совать мне спазмалгон, андипал, цинаризин, пирацетам, одновременно записывая для себя телефон московского Пен-центра:

- Если что, я буду знать, где просить помощи! Так что сейчас успокойся. Дай еще телефон газеты "Московские новости"... Вот я все к себе кладу, смотри, мама. Страхи тебе мешают выздороветь. Успокойся сейчас.

И вдруг - неожиданный поворот событий! 7 января по ТВ сообщают, что в предыдущие дни была невероятной силы вспышка на солнце! А я очень метеозависима, очень. Меня сразу осенило: тревожность была от высокого давления, а оно - от солнечной активности. ФСБ тут ни при чем! И активность звонивших - она тоже от солнечной активности, вот что! Как закончилась вспышка на солнце - прекратились и звонки с приглашениями...

Сами-то страхи, конечно, были объективны. Корни их - в общественной атмосфере... что-то уже в воздухе носится. Пасько посадили, значит, грядет новый виток жесткости. Но страхи нужно загонять далеко внутрь и жить дальше. Жили же мы при советской власти, боясь всего! Если в данную секунду мне ничего конкретно не грозит, надо сесть и работать. Аптечку я убрала с видного места на столе в шкаф. Слава Богу, пока в ней нет нужды!

Только стыдно, что нагрешила перед Рождеством! Вместо того, чтобы радоваться и хорошо думать обо всех, я - наоборот - стольких людей чуть ли не провокаторами в мыслях называла... Прости, Господи!

- Представляете, что такое Рождество в Париже? - спросил телеведущий.

- Не представляем, мы никогда не были в Париже, - я выключила телевизор и сняла телефонную трубку.

Звонили друзья поздравить с праздником. Затем еще другие друзья опять поздравить. Тут наконец кошмар прошедшей недели отступил, я почувствовала необходимость даже рифм:

С Рождеством Твоим поздравляя,

Все желали мне Благодати!

Спасибо, что слышу - живая,

Хотя лежу без сил на кровати.

Зато время есть любоваться

Твоим светом, в окно шагнувшим

Невозможно ведь оторваться

От вещей простых, самых лучших:

Желтой ложки в стакане чая

В подстаканнике - дар подруги...

И звезда опять голубая

На вершине елки упругой!

При коммунистах всё красные звезды были, а нынче - как до революции! Голубые. О, цвет звезды сменить так просто, но как сложно сменить в душе страх на уверенность ... хотя бы в том, что суд будет справедливым у нас в стране!

Однако! Рано я обрадовалась... Девятого января - новый поворот событий в этой истории! СНОВА звонок за звонком! И я поняла: на праздники Рождества сделан перерыв, а теперь все пошло по-прежнему! Люди там вышли на работу и за свое принялись. ВСПЫШКА НА СОЛНЦЕ как раз ни при чем, друзья мои! Она закончилась, а я кого-то продолжаю слишком интересовать. Семь-восемь звонков в день, и все меня хотят из дома вытащить...

- Удивительно, сколько у меня сегодня было РАЗНЫХ гостей, - сказала я мужу вечером. - Мало того, что звонят, еще и прямо в дом приходят: зовут и зовут в самые неожиданные места. Один старый знакомый, который не был у нас лет семь, предложил... просто прогуляться по воздуху!

Я уж не стала говорить домашним, что этот человек нечаянно задел рукой свой карман куртки, и оттуда... раздался голос: "Как дела?".

- У тебя там что: рация или подслушивающее устройство? - спросила я обреченно.

- Ну, Нина, не шути так! Это игрушка - купил в киоске по пути для племянника (он достал и мельком показал сотовый - то ли рация, то ли в самом деле игрушка, надо спросить в магазинах, есть ли такие, а лишь потом рассказать родным все).

Страхи снова зароились внутри: курю в туалете и такую нежность испытываю к своему жилищу - бедному, коммунальному! Как мне хорошо жилось тут: писалось и думалось, мечталось и жалелось (всех жалко ведь).