Письмо Виверо

— Они все еще находят тела — здесь, должно быть, произошла настоящая резня.

— Что-то вроде этого, — сказал я безразлично.

Я не покидал своего поста возле края сенота до тех пор, пока Кэти не появилась на поверхности, и мне пришлось ждать достаточно долго, пока из Кампече доставляли необходимое подводное снаряжение. Дальше все было просто, и она самостоятельно выбралась из пещеры, и я почувствовал за нее гордость.

Мы вместе пошли к вертолету, и я опирался на нее, поскольку внезапно все силы меня покинули. Я не знал, что с нами случится в будущем — я не знал, можно ли считать те события, которые с нами произошли, хорошим началом для совместной жизни, но готов был попробовать, если она не против.

Из того, что произошло потом, мне почти ничего не запомнилось, вплоть до того момента, когда, очнувшись в госпитале в Мехико, я увидел Кэти, сидящую рядом с моей кроватью. Это было много дней спустя. Но я смутно припоминаю, что, когда вертолет взлетел, мои руки сжимали маленькую золотую девушку, отлитую Виверо. Солнце только взошло, и Христа не было видно, но темный силуэт Храма Юм Чака призрачно вырисовывался на вершине нависшего над сенатом холма и медленно отдалялся, чтобы исчезнуть навсегда под гулко вращающимися винтами вертолета.