Письмо звездному мальчику

У крыльца стояло несколько человек. Лица были знакомые, но я не приглядывалась и вряд ли смогла бы сказать, кто именно из актеров там присутствовал. Уже собравшись отвернуться, чтобы меня, не дай бог, не приняли за фанатку, я заметила еще кого-то на ступеньках, невольно подняла глаза и встретила взгляд в упор Шмарова…

Не останавливаясь, я пронеслась мимо, и ничто не заставило бы меня оглянуться. Но стоявший на крыльце человек был так одет, что у меня сразу появились сомнения: фигура словно со страницы глянцевого журнала – в длинном светло-сером пальто и черной шляпе – никак не вязалась с тем Шмаровым, которого мы себе придумали. С другой стороны, Катя рассказывала: он носит пальто… Но больше всего меня зацепило не это, а то, что в руках он держал букет цветов. Я так быстро пронеслась мимо, что даже не заметила, каких.

У меня зазвонил мобильник. Я взглянула на экран – Катя. Час от часу не легче!

– Сегодня на «Королеву Марго» пришла Вика – ну, видела, наверное, кудрявая такая – и подарила Шмарову цветы! – выпалила она, едва поздоровавшись.

– Подожди, – растерялась я. – Какая «Королева Марго»? В репертуаре же не было!

– А его внепланово поставили.

– А эта кудрявая как туда попала?

– Так она же дочка спонсора театра, – выдала Катя.

Я нажала на отбой, решив не рассказывать, как мы видели Теркина на Арбате, чтобы не травмировать хрупкую психику фанатки. А я сама виновата. Все это время я так открыто рисовалась со своей неземной любовью к Шмарову, так откровенно привлекала внимание к нему и к себе… Ничего удивительного, что у Лешеньки появились другие поклонницы!

– А я тебе что говорила, – неожиданно отреагировала Юлька на мой сбивчивый рассказ о коварстве кудрявой и предательстве Шмарова. – Действовать надо!

– Не собираюсь я действовать, – угрюмо отозвалась я. – Вообще туда больше не пойду!

– На Арбат?

– Нет, в театр!

– А может, это последствия письма? – хитро улыбнулась Юлька.

– Это-то тут при чем? – с досадой спросила я.

– Ну как же – прочитал, воодушевился, стал лучше играть…

– Вряд ли. Мне кажется, он его вообще потерял.

– Не скажи! – возразила она. – Не потерял хотя бы потому, чтобы никто другой не нашел!

Глава 15 Валерии на память

Уроки у нас закончились, начались экзамены. Аннушка не обманула – никакого малого ЕГЭ до нас так и не добралось, так что мы по старинке учили билеты. У младших и средних классов уже начались каникулы, и «Звездный мальчик» шел почти каждый день, но я мужественно держалась.

Экзамен по истории я сдала раньше Юльки. Вышла в коридор со своей законной пятеркой – как я умудряюсь хорошо учиться на фоне всего этого безумия, для меня и самой оставалось загадкой, – а она еще даже не заходила. Наконец я запихнула подружку в кабинет, а сама, вместо того, чтобы чинно дожидаться ее, сорвалась в театр.

Скверик оказался пуст. Уличный шум сюда не долетал, дорожки и скамейки были усыпаны тополиным пухом, и из-за этой нереальной тишины я решила, что спектакль отменили. Однако в кассе оказалось полно билетов, а вскоре начал появляться и кое-какой народец.

В антракте, в одиночестве бродя по фойе, я столкнулась с Катей.

– Работаешь?

– Да нет, – ответила она. – Решила посмотреть, что за «Звездный мальчик» такой.

– А ты не видела? – удивилась я. – Я думала, ты в этом театре давно все спектакли пересмотрела.

– Взрослые – да. А тут думаю, надо и детский посетить. Прямо интересно, чем там Шмаров отличился.

– Ничем он там особенным не отличился, – пробормотала я и, чтобы не развивать тему, спросила: – Что же народу-то так мало? Вроде бы каникулы, я думала, билетов не достать…

– Лето, многие разъехались, – отозвалась Катя. – Или всем этот «Звездный мальчик» уже надоел. Сколько он лет идет? Кстати, почему у тебя цветы желтые? – вдруг спросила она, словно только что заметила. – Прощаешься?

– Да нет, – я пожала плечами. – Просто так захотелось. Красиво ведь?

Я и сама не понимала, почему купила мелкие желтые хризантемы. Вообще не понимала, что я тут делаю. Меня словно вела какая-то сила, не давая остановиться и подумать.

А со Шмаровым что-то творилось. Его словно лихорадило, он носился по сцене, как заводной, цеплял партнеров, и они тоже невольно начинали заводиться. А дети хохотали даже в тех местах, где раньше никому и в голову не приходило смеяться.

– Он всегда так? – поинтересовалась Катя.

– Первый раз его таким вижу, – ответила я, убедившись, что мне не мерещится. И вдруг вспомнила рассказ Ленки Поповой о Терещенко, который тоже невиданно разыгрался, получив письмо от поклонницы!

Возле сцены было пусто. Когда его взгляд упал на меня, Шмаров просиял, наклонился за цветами и уставился мне прямо в глаза, словно хотел что-то сказать, но не придумал, что.

– Спасибо вам! – наконец услышала я.

А когда занавес уже закрывался, он высунулся из-за него и помахал мне рукой.

Это меня окончательно доконало, и я вышла из зала чуть не шатаясь от острых ощущений.

– Слушай, он явно к тебе неравнодушен, – сказала Катя, когда мы встретились после спектакля на улице.

– Да ладно тебе, – отмахнулась я.