Пистолет с музыкой. Амнезия Творца

– Хорошо, – продолжал я. – Мне говорили, что вы можете дать мне такие вещи, каких не даст больше никто. – Я понятия не имел, о чем говорю.

– Случается, – произнес он.

Звучало это так, словно он признается в привычке, от которой не может отделаться.

– Плачу за то, чтобы это случилось сейчас.

– Попробуем. – Он окинул меня взглядом. – Мне надо знать ваше имя, и как вы узнали мое. Мне надо посмотреть на вашу карточку.

Мне было не до шуток. Я мог надеяться только, что он не знает моего имени от Фонеблюма. Я подержал карточку под лампой, стараясь не задеть шары.

– Я встречался с парнем по имени Фонеблюм, – сказал я. – Он советовал мне обратиться к вам.

Оверхольт нагнулся и прочитал мою фамилию.

– Толстый такой мужик, – пояснил я. – Никакого подвоха.

Оверхольт мрачно улыбнулся и спрятал мою карточку к себе в карман. Я приготовился делать ноги. Если бы понадобилось, я удрал бы и без карточки. Все равно на ней оставалось только двадцать пять единиц.

– Большой и толстый, это так, – кивнул Оверхольт. – Жаль, что он редко теперь выезжает.

Последовала минутная пауза. Я разглядывал Оверхольта так внимательно, как только мог, не давая ему понять этого.

Он похлопал себя по карману с моей карточкой.

– Не беспокойтесь, – сказал он. – Получите назад в лучшем виде. Простая предосторожность.

Я понял, что задержал дыхание и медленно выдохнул.

– Еще он говорил, что вы можете помочь мне достать немного Вычистителя.

Он покосился на большого парня. Я тоже посмотрел, хотя смотреть было особенно не на что. Потом он снова посмотрел на меня, и в первый раз наши глаза встретились.

– Бывает иногда, – сказал он.

– Мне он нужен.

– Вам бы не стоило употреблять его. Это плохой порошок, – почти искренняя забота.

– Это мое дело. Я хочу достать его.

Он вздохнул.

– Это будет стоить пять сотен.

Я усмехнулся про себя. От денег, что Энгьюин дал мне в баре “Вистамонта”, осталось ровно столько. Было бы забавно потратить их на зелье, которое я совсем недавно высыпал в грязь на дороге. Цена меня не смущала – может статься, за эти деньги я получу больше, чем просто зелье. Впрочем, узнать это, не потратив денег, я не мог.

И что я буду делать с новым пакетом Вычистителя? Может, созрею до того, что попробую его.

– Нет проблем, – услышал я свой голос.

– О’кей, – сказал он. – Пошли наверх. Я позвоню.

Он передал кий здоровяку, который не выказал особого огорчения. Он выигрывал, однако таких побед у него осталось в прошлом не счесть, а в будущем ждало еще больше. Дела важнее.

– Ступайте за мной, – сказал Оверхольт и нырнул в темный коридор за столом.

Я шел следом, и он провел меня по короткому маршу наверх, в маленькую курительную с телевизором и парой кресел. Он предложил мне сесть, и я опустился в кресло.

– Деньги, – сказал он.

Я достал их. Он сосчитал и кивнул.

Я чувствовал себя все более и более глупо. Я так и не узнал ничего. Я пытался придумать способ выторговать за свои пять сотен что-то еще, но в голову ничего не шло. До сих пор я получал подтверждение теорий, которые почти ничего мне не давали. Я зря терял время.

Я как раз собирался устроить сцену и потребовать свои деньги и карту, но тут Оверхольт снова заговорил.

– Она вон там. – Он указал пальцем. – Если вам понравится, есть и еще.

Я не хотел, чтобы Оверхольт заметил мое замешательство, но, боюсь, оно все-таки проявилось на моем лице.

– Денни говорил вам?..

– Да, – заверил я его. – Денни мне говорил.

Я встал и вошел в дверь.

Я оказался в спальне. Освещение было неярким, но достаточным, чтобы я разглядел сгнившие обои на стенах. В комнате пахло гнилью, и я решил, что где-то в стене, наверное, лопнула труба. Девушка была совершенно раздета. Она лежала на кровати, и, когда я вошел, она повернулась, и улыбнулась мне, и поманила белыми руками. Она была симпатичная, но что-то в ее движениях настораживало. Я закрыл дверь, подошел к кровати и позволил ей обнять меня.

Я осторожно повернул ее голову так, чтобы заглянуть ей в глаза. Ее губы улыбались, но глаза оставались пусты. Они смотрели на меня, но видели что-то совсем другое. Я ждал, но она не меняла настройку. Она смотрела сквозь меня. И когда я провел рукой по ее затылку, я понял почему.

Под гривой волос прятался блок раба, маленький пластиковый шар, выходящие из него проволочки скрывались в черепе. Вряд ли ей было больно, когда я прикоснулся к блоку, но стоило ей понять, что ее тело не интересует меня, как руки ее бессильно упали на простыню. Происходящее доходило до нее, до какого-то оперативного центра ее сознания, но замедленно. Учитывая то, чем она занималась здесь, и то, где она вообще находилась, это, возможно, было и к лучшему.

Я толкнул ее обратно на кровать. Все, чего я хотел, это отделаться от нее, но чуть перестарался, и она взвизгнула. Это пробудило во мне старые воспоминания, что-то горькое и нежелательное, что – я надеялся давным-давно забыто. Наверное, процесс толкания обнаженных женщин на кровать всегда содержит в себе элемент секса, как бы ты ни толкал ее: игриво, враждебно или как-то еще.