Питание и долголетие

В Советском Союзе к концу 1970-х годов в Киеве, Тбилиси, Баку и Москве уже работали научные группы, проводившие медицинские и демографические исследования кавказского долгожительства. К 1980 г. стало очевидно, что эта тема требует более серьезного анализа. Поэтому в 1982 – 1985 гг. в районы «долгожительства», выявленные в результате прошлых переписей, были направлены крупные экспедиции для обследования местного населения. Необходимо было проверить прежние рекорды и составить родословные карты всех жителей, паспортный возраст которых превышал 105 лет.

Еще один азербайджанский рекорд долголетия. Сто лет со дня свадьбы. Но этот рекорд также не был признан, хотя широко комментировался в прессе в 1984 г.

Результаты этих исследований были обобщены в книгах «Абхазское долгожительство» (1987) и «Долгожительство в Азербайджане» (1989) [15, 16]. В. А. Большаков, руководитель группы проверки данных в Азербайджане, констатировал: «…результаты верификации возраста номинальных долгожителей в Азербайджане не оправдали изначальных ожиданий. Вместо зоны сплошного долгожительства перед нами предстала республика с его довольно редкими очагами. Вместо ожидаемых случаев долголетия в 140 – 150 лет пока обнаружен лишь один долгожитель в возрасте 120 лет и несколько в возрасте 110 лет»[16, С. 41].

В Абхазии не нашли ни одного человека в возрасте 110 лет, и возраст самого старого абхазца был установлен в 107 лет. Феноменальным долгожителем Азербайджана оказался Ядигир Киши из Кельбаджарского района. Его возраст был определен участниками экспедиции в 125 – 127 лет. Институт физиологии в Баку и Институт геронтологии в Киеве пытались добиться международного признания этого рекорда и включения его в «Книгу рекордов Гиннеса», но безуспешно.

Абхазцы Селиак Булба (120 лет) и его жена Маруся (109 лет) после проверки родословной «помолодели» сразу на 20 лет.

В Абхазии в Очамчирском и Гудаутском районах было зарегистрировано и проверено по родословным картам 25 абхазцев в возрасте 100 лет и выше. Поскольку все население этих двух районов составляло 13 тыс. человек, то концентрация долгожителей в данной человеческой популяции оказывалась в несколько раз выше, чем на Окинаве. Все абхазские долгожители прошли тщательное медицинское обследование. Признаки атеросклероза обнаруживались у 93% обследованных, но в слабой форме. Гипертония наблюдалась лишь у 14% долгожителей. Проблемы органов дыхания (бронхит, пневмосклероз и эмфизема) диагностировались у 40% людей старше 100 лет. Костно-суставные болезни у горных долгожителей встречались вдвое реже, чем у 60 – 70-летних в городах. В Абхазии все долгожители остаются в семье, никаких домов для престарелых там нет. Основной причиной смертности оказывались острая пневмония, грипп и другие инфекции, возникавшие главным образом зимой. У долгожителей Абхазии совершенно отсутствовали такие болезни обмена веществ, как диаабет-2, ожирение, почечнокаменная болезнь и цирроз печени. Не было и онкологических заболеваний. Медицинские обследования проводились достаточно объективно и с применением необходимой диагностической аппаратуры. В обследования включались не только долгожители, но практически все взрослое население. Вывод о том, что в Абхазии очень старые люди относительно намного здоровее, чем в других регионах СССР или даже Западной Европы, не вызывал сомнений. Безусловно, что этот феномен объяснялся не только особенностями питания, но и исключительно благоприятными климатическими условиями, семейными традициями взаимной заботы, отсутствием стрессов и другими факторами.