Питбуль для училки

Вот оно как, да, Корнилов? В упор-то не заметил, что влетел в женщину по самые те пресловутые помидоры и застрял, влип. Так ведь выходит? Так. Хоть и привычно все и пытался по обычным рельсам пустить. Мол, трахаться сладко было, чего не продолжить, пока в кайф. Пока не попустит. А кто сказал, что попустит? Честность, да, мужик? Так и признавайся себе честно: никогда, отродясь так женщиной меня не прикладывало. И не воздержание тому было основной причиной. Источник и причина – она. Лена. Все. П*здец. Приговор озвучен, помилования не видать, да и не надо.

– Молчишь-то чего, Корнилов? – напомнил о себе Боев.

– Думаю. – Охреневаю от внутренних открытий, на самом деле, но это уже мелочи. – Так что, снабдишь меня инфой по-быстрому, или тебе не до того сейчас?

– Мне всегда до того. И если бы ты был повнимательнее, то заметил бы, Корнилов, что я всегда собираю всю инфу сразу. Так что вали в офис и посмотри в сейфе папку по твоей звезде неотразимой до конца. Есть там и координаты ее родаков. А вот с этой Рубцовой обождешь чуть. Завтра смогу. На кой она тебе, кстати?

– Соседка моя бывшая, ребенком ее еще знал. И, по ходу, у нее случилось что-то хреновое и она может затеять… чего не надо делать. Вопросы нехорошие задавала про ствол раздобыть или киллера нанять, сечешь? Дурная девка, молодая совсем, встрянет еще.

– Еще один гемор, – вздохнул Андрей. – Но боюсь, тут ты просто отеческими наставлениями ничего решишь, если все так запущено.

– Ты мне адрес достань, а у меня идейка есть, как пресечь идиотизм ее на корню.

– Лады. Завтра в офисе еще все перетрем. Бывай!

Отключившись, я тут же набрал одного из братьев-бобров.

– Алексей?

– Александр, Михаил Константинович, – поправил меня парень. Ага, значит, тот, что потемнее и усидчивее.

– Насколько вы сейчас располагаете свободным временем?

– Имеется.

– Как насчет взяться за мое сугубо личное и весьма неординарное поручение, предусматривающее полную конфиденциальность и неразглашение?

– Хм… видать, что-то интересное.

Глава 16

Мне хотелось закричать. Броситься вслед за Михаилом. Цепляться за него и умолять забрать, спасти, спрятать на своей груди. На мгновение представив, что я одна, что от меня не зависит никто, что я вольна бежать за мужчиной, следуя мощному импульсу внутри. Плевать, что он не обещает ничего конкретного в будущем, плевать, что его совсем не знаю как человека, плевать на все. За Михаилом хотелось бежать, не задаваясь никакими вопросами, отбросив все страхи и разумные сомнения. Лишь бы за ним, лишь бы не терять из виду его широкую спину, что мне почудилась самой надежной стеной, способной заслонить от всего. Почудилась. Да. Так бывает, когда ты в отчаянии. Тот самый эффект тонущего человека, что в черной панике готов цепляться за кого угодно, не осознавая, что способен утянуть за собой на дно. Я осознавала. И то, что Михаилу могу принести огромные проблемы, и что я не одна, и даже хотеть малодушно спасения только для себя нельзя. Нельзя.

Я тряхнула головой, приказывая прекратить безумным мыслям метаться хаотично в голове. Велела себе собраться. Но только затрещал дверной звонок, и я с места сорвалась, прошептав «Миша!» И замерла, уже взявшись за замок.

Да как же так! Я только что же… Все – значит все, Лена! Велела уйти ему, приказала прекратить себе, но метнулась, как птица подстреленная. Почему? Да потому что я хочу, чтобы Миша смог, чтобы понял, чтобы забрал отсюда нас с Федькой, чтобы придумал, помог родителям. Чтобы сотворил для меня чудо. Что же я за недоразумение, сижу, спряталась в домике и жду спасителя. Тоже мне, принцесса в башне. Сама в башне, спаси меня герой, да еще и полкоролевства в придачу. Не получи. А спаси.