Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить

И все же Джексон и раньше бывал в Каннах. Впервые он приехал на фестиваль в 1988 году с картиной «В плохом вкусе». Тогда все было гораздо проще, а безработный режиссер по-прежнему жил с родителями. В тот год мир впервые познакомился с энергичным стилем Джексона, который также надеялся найти финансирование для «Живой мертвечины». Через четыре года он вернулся в Канны со своим «шедевром». Когда в 1994 году в Каннах не нашлось подходящего окна для «Небесных созданий», он временно обратился к Венецианскому кинофестивалю, который проходит в конце августа.

Стоит пояснить, что на заре карьеры Джексона Канны были ценны не столько самим фестивалем с красными дорожками и официальными приемами, сколько возможностью проникнуть в бурлящее подполье кинорынка, где всевозможные фильмы продавались дистрибьюторам со всего света.

Показ фрагмента «Властелина колец» тоже был неофициальным – устраивая это мероприятие, студия просто пользовалась возможностями ежегодного фестиваля, на который съезжались дистрибьюторы и журналисты из разных уголков планеты. Тем не менее оно полностью затмило официальную программу – в тот год ее открывал модный мюзикл База Лурмана «Мулен Руж!», а «Золотую пальмовую ветвь» получил фильм режиссера Нанни Моретти «Комната сына», в котором речь шла о семье, переживающей трагедию.

Подготовка фрагмента к фестивалю стала смелым делом. Им пришлось поспешить со спецэффектами и записью саундтрека Говарда Шора. Но теперь Джексон видел, что «New Line» хочет «анонсировать фильмы неоспоримым образом».

* * *

Даже когда пошел второй год съемок, Голливуд по-прежнему недоумевал по поводу фильмов. Что же на самом деле происходило на крошечном острове посреди Тихого океана, с которого поступало не так уж много новостей? Пока что «New Line» показала лишь двухминутный проморолик, который был загружен на сайт студии 7 апреля 2000 года. Этот ролик напоминал мини-версию документального фильма, с которым Джексон в свое время пришел на встречу с «New Line»: в нем люди рассказывали о съемках, показывалось закулисье, а также мелькали кадры с хоббитами, окруженными у Заверти, c Арвен на коне, Роковой горой и лицами Боромира, Арагорна, Сарумана, Гэндальфа и жутких орков. Хотя ролик разжигал немалый интерес к картинам, фанаты не слишком обрадовались его появлению, ведь он напомнил им, что даже первый фильм они увидят лишь больше года спустя. С тех пор за пределами «New Line» и Новой Зеландии никто не видел больше ни единого кадра.

Пока съемочная группа в буквальном смысле бродила по горам, по долам, скептики, подобно Кассандре, пророчили фильмам полный провал. Их называли лебединой песней Боба Шайе, смертельным приговором «New Line», очередным безрассудно тщеславным проектом, который обречен выйти из-под контроля и войти в анналы кинематографического безумства.

«Пока в Каннах не показали тот фрагмент, – говорит Кен Каминс, – большинство людей здесь полагало, что Боб Шайе сошел с ума».

В статье, где взвешивались шансы Шайе, бывший директор «Viacom» Том Фрестон вспоминал, как вместе с руководителем голливудской студии услышал, что с «Властелином колец» Шайе «утроил ставки». «Мой спутник взглянул на меня и сказал: «Какой козел»».

Негативный информационный фон расстраивал Джексона. «Это было несправедливо. Никто понятия не имел, чего они могут добиться. Никто не знал, как отреагируют зрители». Виной всему было злорадство. К общему хору присоединились даже новозеландские журналисты, которые, как воронье, надеялись поживиться на великом провале. «В прессе над нами издевались, – печально вспоминает Джексон. – Мы были посмешищем. Журналисты гадали, что случится, если мы не справимся с задачей, даже мысли не допуская, что фильмы могут оказаться успешными».

Были и исключения. Группу поддержки по-прежнему возглавлял сайт «Ain’t It Cool News». Джексон немало удивился, когда его проект попал на обложку киножурнала «Empire» – который представлял я – еще до окончания съемок. Он прекрасно запомнил тот день. Пока они работали над сценами в полуразрушенной смотровой башне Кирит Унгола, где Фродо держали в плену орки, режиссеру протянули свежий номер журнала, который добрался до Новой Зеландии из самой Великобритании. На обложке Фродо смотрел на вынутое из ножен Жало.

«Я принес его на площадку, думая: «Боже, боже, это случилось!» Все сразу воспряли духом. Было здорово понимать, что кто-то в мире проявляет неподдельный интерес к нашим фильмам. Это меняло дело».

Как и «Ain’t It Cool News», журнал «Empire» тоже вошел в число союзников Джексона, представляя собой современную версию его любимого журнала, который был без ума от фильмов – без ума от его фильмов.