Питер - Москва. Схватка за Россию

Так в начале XX века действовала царская власть. Именно ее усилиям противостояла московская альтернатива, состоявшая из пропагандистских апелляций думских ораторов и публицистики либеральных деятелей широкого профиля. Купеческая буржуазия – основной бенефициар данной альтернативы – прекрасно осознавала, что продвижение правительственного экономического курса означает для нее окончательную утрату каких-либо перспектив на обладание «контрольным пакетом» российской экономики. Поэтому старания оппозиционных сил неизменно концентрировались на дискредитации правящей бюрократии и ее планов. Разразившийся кризис царской империи имел сугубо политические корни, а не экономические причины. Отметим, что последнее десятилетие дореволюционной России характеризовалось наиболее высоким экономическим ростом и форсированным развитием социальной сферы страны. Однако широкомасштабная программа преобразований была опрокинута падением монархии и царского правительства. В феврале 1917 года московская буржуазная группа и ее политические союзники захватили власть, в конечном счете не сумев использовать ее во благо страны.

Реанимация либерального проекта в России была осуществлена в 90-е годы XX столетия. Нынешние ее итоги таковы: частная олигархия и ее идейная обслуга, воспетые еще в дореволюционные времена как движущие силы модернизации, воспринимаются сегодня в качестве дееспособных субъектов вовсе не развития, а небывалого в отечественной истории разграбления страны. В этих условиях бюрократия как таковая быстро превратилась в «приводной ремень» расхищения активов, создававшихся трудом не одного поколения россиян. Весьма символично, что упадок России, оказавшейся во власти такого «прогресса», проходил на фоне беспрецедентных успехов Китая, вышедшего на невиданный уровень развития без использования либеральной классики. Однако западный истеблишмент упорно характеризует китайский путь как некое недоразумение, лишь временно существующее вне либеральных политико-экономических стандартов.

В этой связи актуализируется ряд принципиальных задач. Во-первых, осмыслить модернизационные модели Петербурга и Москвы, которые базировались на разных ветвях либерализма (государственного или общественного). Во-вторых, показать исторический вектор развития Российской империи, двигавшейся в начале XX века в том же модернизационном русле, что и Поднебесная в конце столетия. В-третьих, конвертировать дореволюционный опыт для возвращения России на тот естественный путь, с которого она была выбита бурей 1917 года и последующими советскими экспериментами. Очевидно, что нынешнее государство крайне нуждается в ясных идеологических опорах. Их обретение связано не с реализацией имитационной логики западной либеральной проекции, а прежде всего с четким осознанием своего прошлого, которое должно стать твердым источником исторической легитимации современной российской власти и ее политического курса.