Питер Саржент. Трилогия

— Ну да, желает трахнуть все, что движется, — лениво бросил я. Через его плечо я заметил нескольких знаменитостей; в их числе был известный сенатор, который очень серьезно разговаривал с Джейн, а та явно не имела ни малейшего понятия, кто он такой. Я улыбнулся про себя, вспомнив, как накануне она застенчиво спросила, кто Трумен — демократ или республиканец?

— А почему люди на приемах всегда смотрят через плечо собеседника? — неожиданно спросил Уилбур.

— О… — покраснел я. — Думаю, из-за плохого воспитания.

— Да, в нашем обществе о воспитании нет речи, — голосом уличного оратора заявил Уилбур. — Каждый стремится вырваться вперед… и спешит, спешит, спешит, боясь упустить свой шанс.

— В этом городе все построено на конкуренции, — глубокомысленно заметил я, украдкой бросив через его плечо взгляд на Игланову. Та, окруженная богатыми щеголями, смеялась так, словно уже была готова снять свою туфельку и пить из нее шампанское.

— Это вы говорите мне? — вздохнул Уилбур и оглянулся через собственное плечо в ту сторону, куда исчез Луи… но нашего Дон Жуана видно не было. Тот явно уже пристроился с одним из шоферов где-нибудь под пальмами.

Размышления о Луи всегда поднимали мне настроение… особенно если в этот момент его не было рядом. В таком случае он вызывал у меня беспричинный смех. Но тут к нам подошла леди Эддердейл, сопровождаемая своим эскортом; на зеленом атласе ее платья тихо перемигивались брильянты.

— Мистер Уилбур? Вас мне не представили. Когда вы приехали, мне пришлось отлучиться. Но мне очень хотелось с вами познакомиться.

Уилбур растерянно взял протянутую руку.

— Да, конечно…

— Я — Альма Эддердейл, — ослепительно улыбнулась она, словно солнце сверкнуло на леднике.

Я поспешил ликвидировать возникшую неловкость.

— А меня вам представил мистер Уошберн.

— Да, конечно. Мистер Уилбур, могу я в нескольких словах высказать свое впечатление от «Затмения»?

Уилбур, стараясь выглядеть как можно любезнее, смущенно подтвердил, что будет рад услышать.

— Удивительное сильное мистическое впечатление… Я не говорю о классических вещах, которые смотрела так давно, что первого впечатления давно не помню. Но современный балет… Ах!

Ей не хватило слов. Уилбуру тоже.

— По общему мнению, это лучшая работа мистера Уилбура, — поспешно вмешался я.

— И уж конечно та трагедия во время первого спектакля! Мистер Уилбур, я была там и все видела, — она широко раскрыла глаза, и в них стояли слезы.

— Это было ужасно, — пробормотал Уилбур.

— И нужно же было, чтобы все случилось именно тогда… В тот изумительный момент! Какая кульминация! Ах, мистер Уилбур…

Появление новой шумной компании гостей дало мне шанс исчезнуть. Проскользнув мимо них, я отправился разыскивать Джейн. Но она исчезла… и сенатор тоже. Я поискал глазами Игланову и обнаружил ее на кушетке с пожилым джентльменом, окруженных толпой молодежи. Как отметил мой острый и безжалостный взгляд — одни хиляки. Любого из наших напыщенных приятелей я мог распознать с расстояния в двадцать шагов. А вот человека типа Луи можно было узнать, только когда он подходил вплотную. И после этого следовало поскорее улетучиваться… если он оказывался здоровее вас.

— Дорогой Питер! — Игланова чуть опьянела, но еще не впала в то слезливо-сентиментальное настроение, в каком частенько пребывала, набравшись водки. Это происходило дважды, в год: на русский Новый год и на закрытии каждого нью-йоркского сезона. Ее последнего сезона — как, по рассказам, каждый раз она жаловалась. Прима подала мне руку для поцелуя, и, подогретый выпитым «Поммером», я от всей души ее чмокнул.

— Я так прекрасно себя чувствую с молодежью, — жестом она включила всех их в свою компанию, и молодые люди захихикали. — И не хочу домой.

— Анна, уже поздно, — возле нас неожиданно появился Алеша.

— Тиран! Завтра я исполню только па-де-де, не больше.

— Как тебе будет угодно, — и он заговорил по-русски, она ответила ему тоже по-русски; оба говорили быстро и серьезно, легкомысленное настроение от приятно проведенного вечера мигом куда-то испарилось, Мне показалось, что Игланова вдруг побледнела, хотя это было нелегко заметить: ее косметика напоминала лак, которым покрывают рангоут на яхтах…

Похоже, что-то действительно случилось: глаза ее широко раскрылись, а лицо как-то сразу опало, буквально перекосилось, словно неожиданно иссякла сила, удерживавшая мышцы на костях. Сделав театральный жест, она встала, слегка присела в реверансе и, не сказав никому ни слова, вышла из зала, держа Алешу под руку. Я видел, как в дверях они прощались с леди Эддердейл.

Я снова оглядел зал в поисках Джейн, но та исчезла. Возможно, решила пораньше отправиться домой… или немного попроказничать с сенатором? Ну что же, она может сама постоять за себя, решил я и направился вниз, к туалетам. Уже почти туда добравшись, я вдруг увидел торопливо шагавшего по черно-белым шашкам мраморного пола мистера Уошберна.

— Я вас искал, — бросил он, с трудом переводя дух. — Нам срочно нужно ехать.

— Почему? В чем дело?

— Скажу позже. Поехали.