Питер. Специальное издание

Мясорубка. Повезло, что адмиралец отправил их сюда, а то попали бы под огонь. Бордюрщики выкосили первую волну нападающих, точно сняли урожай свежих грибов. Одна голая грибница осталась. Вдалеке прогремел взрыв. Горячая волна прокатилась по туннелю. Граната! Мимо санузла, подгоняемые выстрелами, бежали люди.

Один из бегущих упал и забился в конвульсиях.

Вспышки.

Словно какой-то безумец добрался до прожектора и теперь щелкает выключателем со скоростью звука.

Та-та-та-там. Та-та-та.

– Вытягивай на себя! – сказал Иван.

Дотянулся и схватил за рукав белобрысого, в камуфляжной куртке не по росту, мальчишку. Лет пятнадцать, глаза совершенно стеклянные. Тот закричал, начал вырываться. Твою мать… Иван качнулся и отшвырнул его вглубь сортира. Гладыш поймал паренька и выдернул у него из рук автомат. Парень начал беспорядочно отмахиваться кулаками. Гладыш заломил ему руку за спину, прижал к полу. Парень закричал. Черт. Иван сжал зубы. Такого жуткого, вынимающего душу, что аж мороз по коже, воя он давно не слышал.

По туннелю летели пули. Одна отрикошетила от выемки тюбинга, ударила в стену над головой Ивана. Его засыпало бетонной крошкой. Диггер запоздало пригнулся. «Бля. А могла ведь и в голову».

Парень продолжал выть. Гладыш перевернул его, закатил пощечину. С виду мягко – но голова парня мотнулась. Еще одну…

– Хватит! – приказал Иван.

Пулемет замолчал. Первые несколько минут Ивану казалось, что он оглох – словно пространство вокруг забили ватой. В ушах звенело. Иван провел по лицу ладонью, стянул шапку – волосы стояли дыбом. – Ну, пиздец, – сказал Иван. Диггеры молчали. Голос казался чужим.

«Повоевали, блин. Большой кровью нам станет наш дизель».

* * *

Из расколотой фляги вытекала вода. Сочилась через тонкую трещину. «А хорошая была фляга. Когда-то. Все приходит в негодность – рано или поздно».

Иван наклонился, подставил руки.

– Лей, – скомандовал Пашке.

Тот наклонил флягу, порция воды выплеснулась Ивану в ладони, намочила рукава армейской куртки. Иван быстрым движением растер руки, отряхнул.

Полетели брызги.

– Еще, – сказал он. Вода полилась. Глядя на прозрачный ровный поток, падающий в ладони, Иван вдруг подумал о Кате. Набрал воды и с фырканьем растер лицо. Хорошая вода, вкусная. На третий раз он набрал воды в лодочку из ладоней и выпил. Да, отличная.

Повезло невским со станцией. Две артезианские скважины плюс две запасных – чем не жизнь? Дизель-генератор у них до сих пор родной. Старичок, но дышит. По мощности этот старичок делает василеостровский одним мизинцем. Правда, здесь генератор стационарный, его на случай ядерной войны делали – со всеми сопутствующими постройками. Машинный зал, топливный зал, зал для хранения запчастей и инструмента, вытяжка и поддув. Комната механика и тамбур. Живи и радуйся.

Но топлива жрет, зараза, немеряно.

Богатая станция. На «Василеостровской» столько соляры отродясь не водилось.

Иван кивнул Пашке – хватит пока. Потом вытер руки о полотенце, вернулся к своим вещам и отыскал железную кружку. Пора было напиться по-настоящему.

Налил воды и, стоя у края платформы, начал пить маленькими глотками. Иван пил и смотрел, как приходят в себя бойцы Альянса. Кто-то болтает, кто-то ест, но большинство спят – эта сторона платформы плотно застелена телами в зеленых бушлатах и черных куртках. Оно и правильно. Сон – лучшее лекарство.

Дыхание и храп. Справа, из-за некогда белых колонн, окаймленных алюминиевыми поясками, доносились стоны. Там раненые. Лазарет.

Атака на «Маяковскую» сорвалась. Бордюрщики были готовы к нападению.

Потоку, шедшему по параллельному туннелю, повезло больше. У бордюрщиков был только один «корд», поэтому там нападавших встретил всего лишь огонь автоматов и ружей.

Поэтому и потери у них были меньше.

Кулагин с невскими сумел взять первый блокпост и готовился штурмовать второй, когда ему приказали отступать.

Первый неудачный штурм обошелся Альянсу в четырнадцать убитых и тридцать с лишним раненых.

* * *

– Меркулов, к генералу!

Да что опять? Иван нарочно неторопливо повернулся, вздохнул, нехотя поднял взгляд.

Перед ним стоял хлопец. Круглощекий, сытый. Лет восемнадцати, в ладной камуфляжной форме.

– Меркулов! – сказал хлопец. – Ты оглох, что ли? К генералу тебя.

– Оно мне надо? – Иван зевнул. Вытянул ноги, потянулся. Аж зарычал от удовольствия. – Мне и так хорошо.

– Ты еще и поглупел, Меркулов, – сказал хлопец. – Смотри, допрыгаешься. Тебя генерал зовет. Сказал срочно, одна нога здесь, другая…

– В заднице, – отчетливо закончил за спиной Ивана голос Гладышева. – А мы червями… н-ня! – продолжал голос. – Вот такие кренделя. Н-ня! И ватрушки с маком… Н-ня! Вот такая вот…

В деревянную столешницу с треском впечатывались замусоленные карты.

– Что?! – Хлопец побагровел. Казалось, еще чуть-чуть, и он лопнет, так его раздуло от ярости.

– …хуйня! И семь тысяч с гаком!

Хлопец повернулся к Ивану, пылая гневом праведным и неправедным сразу, и заорал:

– Приструните своих людей, диггер!