Питерщики. Русский капитализм. Первая попытка

У рязанцев обычай трактирной артели позаимствовали и калужане: «Извозчики-односельцы обыкновенно пьют чай и закусывают в одном трактире и в одно время. При этом выборный каждый день обходит товарищей с кружкой, собирая большую часть медяками; кроме того, хозяин трактира каждый месяц вносит 5-10 рублей. Деньги идут главным образом на украшение церкви своего села, но, кроме того, тратят и на местные училища. Так, например, учитель Хотенского двухклассного училища написал, что для училища нужен портрет государя, и они немедленно его выслали за 25 рублей. Из копилок же выдаются деньги нуждающимся извозчикам: на дорогу, для расчета с хозяевами. Иногда присылаются пособия погорельцам. Выданные ссуды иногда подлежат возврату; например если кому выдано на дорогу, то он, по возвращении в Петербург, должен из заработка возвратить взятое. Деньги из кружки вынимаются ежемесячно и при всех. За три-четыре месяца набирается рублей 70–75»[194].

В 1906 г. артели существовали при трактирах на Кабинетской, Спасской, Глазовой, Волоколамской, Стремянной, Боровой, Можайской, Верейской, 8-й Рождественской улицах, в Басковом и Кузнечном переулках[195].

Удачливый извозчик старался не задерживаться в «ваньках». Но лишь немногим удавалось стать кучером у частного лица или лихачом. Здесь возможность скопить капитал, взять невесту с приданым, найти необходимые связи были значительно выше. Из кучеров и лихачей многие выходили в извозопромышленники.

Тверские сапожники

Сапожное ремесло – одно из самых распространенных в старом Петербурге. Из всего «малого бизнеса» этот бизнес был мельчайшим. В 1890 г. в нем было занято 2152 владельца соответствующих заведений (больше чем трактирщиков и содержателей продовольственных лавок), всего 15 служащих, 9862 рабочих и 2275 одиночек; в 1900 г. – 2730 владельцев, 28 служащих, 14 255 рабочих и 2876 одиночек.

В 1866 г. тверичи решительно первенствовали только в одном из видов «внутренней торговли» Петербурга – сапожном деле: 27 мастерских по производству обуви принадлежало крестьянам Калязинского уезда, 20 – Корчевского, 16 – Кашинского. По переписи 1869 г. тверичи составляли 304 из 442 хозяев обувных мастерских, 1886 из 6616 работников, 391 из 2228 одиночек. Уже в XVIII веке в Кашинском уезде «некоторые обыватели из селений, по Волге лежащих, упражняются в сапожном мастерстве, отходя для того по зимам в Москву, Тверь и другие города»[196].

Ситуация не изменилась и в конце следующего века: «Башмачники и сапожники, занимающиеся починкой обуви, ходят в Петербург и Москву. Работают на своей квартире и харчах. Берут работу в лавках, торгующих старой обувью. Подбить подметки берут 60–70 копеек, а починка без подбоек подметок – 40 копеек. В неделю работник зарабатывает рублей 5, на харчи и квартиру за это же время выходит 2 рубля 50 копеек. Уходят из города в марте, возвращаются к Рождеству. После Масленицы опять уходят в города. В год приходится жить в городе 10 месяцев. Вместе с мужьями уходят в город и жены. Учеников совсем почти не берут».

Несколько иначе складывалась работа калязинских башмачников. Подмастерья и мастера жили на хозяйской квартире и харчах и работали за сдельную плату. Подмастерье зарабатывал в день от 80 копеек до 1,25 рублей, мастер – от 2 до 3 рублей. Женщины получали за ту же работу в полтора раза меньше.

Кроили обувь сами хозяева мастерской. Женщины-мастерицы сшивали заготовку на машинке, затем подмастерья и ученики обделывали башмаки окончательно: мальчики подшивали подошвы, а подмастерья их подрезали и прибивали каблуки. Девочки-ученицы резали ветошку и резинку, а мастерицы их вшивали[197].

Сапожный отход был распространен в компактном районе вокруг знаменитого ремесленного села Кимры – главного центра кустарей-обувщиков России и охватывал соседние волости трех юго-западных уездов Тверской губернии: Корчевского, Кимрского и Кашинского. Из 2938 башмачников-отходников Тверской губернии выходцами из Калязинского уезда было 2221 (75,6 %)[198].

Из 9670 сапожников 3894 выходило из Корчевского уезда (40,3 %), 3319 – из Калязинского (34,3 %), 1201 – из Кашинского (12,4 %) и 710 – из Бежецкого (7,3 %). При этом в каждом из уездов сапожники концентрировались в нескольких волостях[199].

Подбойщики – бродячие, уличные сапожники (их называли еще «холодными»), которые чинили обувь прямо под открытым небом в присутствии клиента, стоящего рядом на босую ногу.

Подбойщики выходили из Старицкого (265) и Новоторжского (301) уездов (всего по губернии – 668). В Старицком уезде этот промысел был распространен в Тредубской (171 отходник), Иворовской (53) и Дарской (40) волостях. В Тредубской – в деревнях Тредубье, Чиграево, Поломеницах (почти все мужское население) и селе Троицком. В Иворовской – в селах Станишино и Васильевское, в Дарской – в Новом и Дмитриеве[200]. В Новоторжском уезде все подбойщики выходили из Мошковской волости. Больше всего их было в деревнях Матюково (30 человек), Стружино (52), Дурулино (32)[201].