Питерская Зона. Запас удачи

– Но ты же сам сказал, что пойдешь и порвешь его как Тузик грелку. Да и, я ж слышала, обещал в случае, если не отомстишь, пожертвовать простату за-ради науки и интернов, приходящих практику в урологии.

Блин… это я тоже вслух сказал?

– Не корчь рожи, Хэт, тебе не идет. Кажешься еще глупее, чем обычно. Пошли, он точно там. Я тебе говорю…

Подарил Санта, мать его, Хренаус напарницу, ничего не скажешь. Но, чего уж, Мара полностью права. Потому как неба над головой не стало. Над головой тянулось что угодно, хоть заскочивший наверх и люто злой Залив. Но точно не небо.

Рокотало так, что хотелось стать маленьким и подкатиться под мамин бочок. Ну, за неимением такового спрячемся в каменном сарае, занятом до нас нашей же целью. Встаем, мальчик и девочка, и идем вперед. Жалко, что рация у меня гикнулась в шлеме. Ведь заходить придется с двух концов. А это опасно. И даже очень.

– Я с черного хода, ты с центрального.

– Чегой-то? – подивилась Мара.

– С черного все целое, смотри, ни кирпичика не валяется. А тут дыра, в нее вагон въедет.

– И?..

– Света больше, и…

– И кто-то не помнит о том, что у меня целый и рабочий ПНВ, встроенный в шлем.

Угу… кто-то про все помнит. Просто чувство у меня нехорошее. И нет никакого желания найти еще и ее, эту вот, с красно-черными волосами, лежащую в собственной кровище и холодную. Сентиментальный стал какой-то, не иначе старею. Прямо скоро начну Путина вспоминать и как хорошо при нем жилось. Свобода слова там, демократия, крафтовое пиво повсюду и делай что хочешь. Только не забудь днем спать лечь вовремя. А то воспитательница в угол поставит.

По шлему, звонко разлетевшись на сотни осколков, упала большая капля. Прозрачная и очень холодная. И это плохо. Буря обещает быть не просто с ливнем. Буря обещает оказаться с ледяным дождем. А что случается, если вдруг на бродягу обрушится не одна такая капля, а штук с тысячу? Верно, он замерзнет. Сразу и навсегда. Такое вон интересное свойство у кристаллических решеток именно такого вида осадков в Зоне.

– Рвем когти! – И бегом-бегом вперед, под еле держащийся, но такой спасительный козырек над входом. Мара полетела следом, явно уловив в голосе испуг. Теперь я ее точно на свидание не позову. Нет, увольте. Нельзя столько трусить при женщине и потом приглашать ее хотя бы в кино.

Ливень обрушился вниз одновременно с молниями. Нахлынувшую тьму египетскую разрезало сразу несколькими рогатыми синими ударами с неба. Первый шандарахнул почти рядом, заставив полыхнуть большой прямоугольник из какого-то груза. Огонь радостно заскакал по дереву, явно пропитанному чем-то. И даже помог, рассеяв чернильные сумерки, навалившиеся вместе с Бурей.

Мы бежали, да так, что куда до нас было олимпийским чемпионам. Выло, грохотало и свистело. С шипением и блеском сизо-голубого цвета рушились и рушились вниз ломаные вилы. Прямо под ногами, клокоча кипятком, прокатывались вспышки тут же выскочивших и оживших «пионов» – редко встречающейся у Периметра электрической аномалии. Приходилось еще и прыгать, как кенгуру, стараясь не задеть широкие белые буруны, разбегающиеся неровными овалами во все стороны.

Сто метров… семьдесят…

Жахнуло так, что волосы встали дыбом. Где-то высоко, в самом адском сердце Бури, вдарило залпом из двух, не менее, батарей стареньких «Коалиций-СВ». Я заорал и припустил еще быстрее, явно перекрывая рекорд соревнований «кто догонит тень убегающего гепарда».

За рокотом, загудев и поднимая вверх крутящиеся спирали вдыхаемого Бурей воздуха, засвистело. Низким басовитым свистом пикирующего бомбардировщика. До самого удара осталось всего ничего, секунды три-две. Ну, где-то так.

– Быстрее!!!

Хренова легкоатлетка, а?! Она меня опередила, взлетев на крошащийся пандус и перекатываясь через плечо. Нет, бросать меня Мара не собиралась, перекатывалась-то вбок, а не вперед, и уже тянула руку. А вот я… немного не успевал. Совсем чуток. Ага…

Там, на высоте, посреди крутящихся воронкой совершенно черных, с белой окраиной, туч, рыкнуло. Наверное, именно так, по-королевски, рычали когда-то тираннозавры. Или первые бомбарды со стволами, спокойно принимающими внутрь человека. А отсветы от серебра, родившегося в Буре, я заметил, даже летя вперед, оттолкнувшись очень слабо и неудачно. И что-то, пятое ли чувство, или вовсю работающий нажопупроблемёр, подсказывало – эпицентр прямо у тебя за спиной, дружище. Да-да, у тебя за спиной. Прыгай не прыгай… не поможет.

Но я уже летел. Хотя надежды у меня не осталось. Единственное радующее меня открытие отдавало горечью и мазохизмом. Ну да, веселило только то, что ни к каким интернам, желающим удалить часть меня, очень важную часть меня, не попаду. Это же форс-мажор и никак иначе. Хотя и обидно, что не смогу поквитаться с буги. Сволочным охотником-буги. Твою-то мать…

На кой ляд наклонил голову, рассматривая творящееся за спиной? Ну, скажите, что я за дурак?!