Питерская Зона. Запас удачи

Птицы остаются птицами. Испугать их легко. А тут не боится. Знает, что почему-то не тронут. А для чего ей прыгать-каркать рядом? Потому что есть всем хочется. И эта зараза точно знает – достанется и ей. Хреновые дела. И да, знаю, кто тут шихает моим собственным телом по твердому и острому. Тем более под спиной уже не грязь, а действительно твердое и сухое. Значит, пока вырубился, меня дотащили до логова. Кто?

Тоже мне страшно секретная тайна. Просто забрался чересчур вглубь. И сейчас где-то ближе к середине Второго круга. Красные не встречаются в первом. А тащит меня Красный. Потому что Белые склизко чавкают при движении. Ну, так говорят бродяги-профи, забирающиеся до самого Исаакия. А тут шарканье и хриплое дыхание.

Твою мать… глупо-то как.

Красные, как и прочие гуманоиды Зоны, глубоко несчастные создания. Они просто не успели уйти при Прорыве. Они остались жить в своем бывшем городе. И изменились. Только мне их жалеть сейчас не хотелось. Потому как меня кто-то из Красных намеревался схарчить. Натурально, просто взять и сожрать.

Зря мотал головой. Привлек внимание. И почему мне не перерезали горло сразу, как вырубился, а?

Он возник сверху. Сморщенный, скрученный, с вислым носом и разнокалиберными глазами. Один почему-то сполз вниз, находясь где-то у носа. Охренеть.

Красный пожамкал оттопыренными губами, почесался под обрывками рыжего дорожного комбинезона. Задумчиво пожевал нижнюю губищу-пельмень и наклонился. Сцапал за ворот и, с неожиданной силой для такого тщедушного тельца, рванул меня вверх. Толчком придвинул к стене и прислонил. Вот так, значит.

Потом отошел, почесываясь и кряхтя. Сел на горку битого кирпича и запыхтел. Если бы не длинный кусок заточенного металла и не самый симпатичный вид самого Красного, прямо добрый дедушка на завалинке. Так, и чего мы ждем? И где мы вообще?

Где-где… сами понимаете где. А так-то, чисто навскидку, в недостроенном доме. Ну да, с левой стороны от того места, где меня накрыло, торчали развалины стройки. Что говорили опытные бродяги? Верно, так и говорили:

– Берегись зданий, салага. Они их любят.

Любят, именно так. Вот только кого ж мы ждем? В темноте провала за правым плечом Красного треснуло. Зашелестело, захрустело и как-то совершенно мерзко чавкнуло. Как будто там, в темноте, сжимая и сокращая выпуклые кольца мускулов, покрытых сверху дряблым слоем жира, сюда двигалась нехреновых размеров гусеница.

Твою за ногу… почти угадал.