Питерская Зона. Запас удачи

Раздва коротко тявкнула, показав набор своих костяных иголок во рту. К слову сказать, очень солидный набор. Не хотел бы оказаться на месте Мары, если они все же решат разобраться по-девичьи. Лишь бы честно, без оружия и экипировки. Хотя ждать такого от женщины… я вас умоляю. Это просто нелепо. Женщины как стратеги куда умнее мужчин. Имеешь шанс нанести невосполнимые потери вражине – нанеси. Пусть вражина всего-навсего и козел, случайно переспавший с любой из них по взаимному согласию.

Но это все ненужная лирика, порой лезущая в голову совсем не к месту. Когда вот так монотонно идешь и собственным чутьем понимаешь отсутствие серьезной опасности в радиусе метров трехсот – случается. А уж если за нами и крадется Шер, то увидим мы его не раньше, чем тому этого захочется. Зуб даю, уж поверьте.

И вот тут-то я замер. Мара, идущая следом, замерла тут же.

– Что?

Что… Неверный вопрос. Кто – вот это верно. Хотя, сдается мне, тут стоит говорить все же про «что». Потому как если бы «кто», то сигнал он нам бы подал.

Трава впереди росла высоко, да и впадина какая-то. Точно за последними из тех самых запримеченных домиков. Вот оно как, дошли. Спокойно и ровно нашли первую отправную точку ходки. Посмотрим. Потому как если сталкер стоит и не двигается, то…

То он мертв. А если сталкер мертв, то стоять он не должен. Особенно стоять, когда прямо на его плечо садится ворона. Возможно, что та самая. Хрен их пойми-разбери, если честно. Так чего он стоит-то, а?

Раздва, подобравшаяся ближе, принюхивалась. Вертела ушастой головкой, старательно соображая – что и к чему. Давай, милая, давай, высматривай, что же тут за напасть такая. Хотя, сдается мне, кое-что уже понял. Причину, во всяком случае, – точно. Нехорошие дела.

Раздва пропала, явно скакнув на нужную нам плешь посреди жесть-травы. Фу, можно выдохнуть.

– «Стекляшка» рядом со Стеклянным полем… охренеть не встать.

– Что?

Я не стал пояснять Маре причину, заставившую меня сказать полную глупость. Это плохо, но меня радовал сам факт отсутствия этой очень говенной аномальной ловушки. Вляпаться в «стекляшку»… что может быть хуже? Ну, конечно, с лету могу вспомнить пару-тройку вещей, но это же «стекляшка». Мерзкая дрянь, из-за которой вот так и застывают блестящими статуями попавшие бродяги.

Пропавшее было солнце вернулось. Мазнуло прямо передо мной длинным желтым лучом, осторожно прокравшимся к застывшей фигуре. И тут даже Маре стало все ясно. Пойди не пойми…

Луч отразился от плеча, от головы, сверкнув на ослепительно блестевшем стекле, тонкой пленкой покрывающем погибшего. Пришлось даже зажмуриться, настолько ярко полоснуло по глазам, не прикрытым забралом.

– Это же Бек…

– Ты его знал?

Знал ли я Бека? Да, знал. Вот и нашелся одиночка, надежный и спокойный, пару раз вытаскивавший даже Урфина. Эх, бродяга-бродяга, как же ты так, а?

– У него в КПК должен быть разъем под капсулу. Она точно уцелела.

Мара сказала и кашлянула. Странно так кашлянула, понимающе. Капсула? Угу…

Говорить что-то не хотелось. Смерть – она и в Африке смерть. Чужая трогает мало, к ней привыкаешь. Привыкаешь и к той, что касается ближних. Глупо и плохо звучит, но здесь по-другому никак. Но каждый раз… Каждый раз оказывается первым. Пусть и заканчивается быстрее. А я ведь плакал, когда погиб мой первый ведущий. И мне не стыдно. Это человек. Может, и не самый лучший, но ты его знал. А тут… а тут Бек. Мертвый Бек.

Он стоял посреди чернеющей земли. Взрыхленной вырвавшимся наружу раскаленным стеклом. Говорят, лицо погибшего отражает много, а когда-то верили в то, что в его глазах можно было увидеть отражение убийцы. Если того убивали. Не знаю. Не смотрел в глаза Бека. Потому что стыд жрал изнутри. Почему?

А вы сами подумайте… Не выходит? Сейчас подскажу.

Я в первый раз увидел результат «стекляшки». Костоглод, застывший сбоку, меня не интересовал. В другое время, да, думал бы о том, как его дотащить к Периметру. За него заплатили бы чуть меньше его же веса. Но это ерунда. Мне надо добраться до КПК Бека.

Титановый корпус со вставками из какой-то супер-пупер резины внешне не пострадал. И его надо снять. С тела бывшего бродяги, полностью пронизанного стеклянными нитями и превратившегося в огромную хрустальную скульптуру. Как снять? Не понимаете? Твою мать, за что оно мне такое?! Где ж так нагрешил, а?!!

МСЛ пришла на помощь. И отворачиваться я не мог. Удар должен быть точным. Прости меня, брат, прости!

За ладонь взялся так бережно, как не каждую женщину в своей жизни трогал. Взялся крепко-накрепко и только потом ударил. Хруст стекла пробил меня насквозь, острой пилой пройдясь по хребту, заставляя сцепить зубы до скрипа. Ох, твою-то мать.

Брызнуло крошкой. Льдисто-острой и алой, полностью пропитавшейся его закипевшей в один миг кровью. Охренеть не встать!

Я обернулся к Маре, протягивая КПК. И успел прыгнуть в сторону, сбивая и ее с ног.