Питерские палачи

Он вскинул руку и нажал на спусковой крючок. (Странно, что такое же действие заняло у бритоголового значительно большее время; возможно, парень просто не видел пистолет в руке противника, отчего и не спешил.) Ладонь встряхнуло, последовал приглушенный хлопок, сопровождаемый звоном разбиваемого стекла. Здоровяк вздрогнул — «прибавил в весе» в широченном плече. Тут же последовал второй приглушенный выстрел; бритоголового исказила ужасная конвульсия — пуля угодила в «солнечное сплетение». Довершила дело третья пуля, привнеся «девять граммов в сердце» невезучего охранника. Разрезая лицо и руки об остававшиеся в дверной раме острые осколки, здоровяк ухнул навзничь; верхней половиной тела он оказался на крыльце, но ногами так и не покинул дом… Пистолет вылетел из его разжавшихся пальцев и, пару раз крутанувшись, замер в полуметре от свежего трупа.

«А ведь даже в Чечне я не убил ни одного человека!» — подумал Стас, прислушиваясь к грохоту взбесившегося сердца; впрочем, он не мог быть абсолютно уверенным в том, что не попал ни в кого в том единственном бою — и теперь предпочел усомниться.

Сдавленно охнул приходящий в себя парень, которому довелось познать твердость столбика, но повезло не прибавить к весу свинцовые граммы. Стас отмел посторонние мысли и занялся делом. Он жадно ухватился за лежавшие на груди поверженного ремешки и стянул ему руки-ноги.

Боль в щиколотках и на запястьях привела бандита в чувство. Он осторожно приоткрыл глаза, свято хранившие печать благоговейного страха.

Стас нетерпеливо шмыгнул носом, приставил теплое дуло к щеке вновь затрясшегося парня и разъяснил ситуацию:

— Рыпаться не советую. Разинешь пасть… — хотелось сказать что-нибудь эффектное и совсем не банальное, но времени на литературные изыски не было; он просто пихнул парня пистолетом в щеку, тем самым направив его глаза на валяющийся рядом труп, и тут же исчез, в три приема взобравшись на навес над крыльцом.

На всякий случай он внимательно обозрел доступные глазу ближайшие окрестности — никого. Вроде бы… Но так и должно быть: какая-то часть охранников занята Игорьком и Олегом, а другая бережет драгоценную особу Хана. Только в каких они пропорциях?

«Интересно, поняли они, что за люди их беспокоят?»

Стас с трудом сплюнул густую, тягучую слюну, утер кулаком губы и вернулся к осуществлению задуманного. Его интересовало доступное теперь приоткрытое оконце, через которое, как выяснилось, хорошо была видна сверху практически вся огромная, ярко освещенная гостиная.

«Обстановочка однако! — оценил Стас увиденное роскошество. — Заметно, что здесь хан живет».

Прямо под окошком располагалась площадка лестницы, которая вздымалась по стене на антресоль, выходящую ярусом к дверям комнат второго этажа. Очень не помешало бы знать: имеют ли эти комнаты вход с другой стороны? И вообще — что в них? Где-то с противоположной стороны дома и очень близко грохнул одинокий выстрел.

«Кажется, парни вполне преуспевают!» — рассудил Стас и вновь сосредоточился на своей задумке.

Он распахнул оконце до упора, сунул пистолет за ремень и, потея от адского напряжения, изощряясь пуще любой зверюги, проник-таки на заветную площадку лестницы. После чего едва удержался от соблазна шумно выдохнуть в честь удачного окончания первого пункта плана…

«Но тут вернулся из командировки муж».

Стас услышал странный, очень тихий гул, который на мгновение привел его в ужас. Но тут же он с некоторым облегчением догадался, что это сдвинулась на колесиках дверь в гостиную. Похоже, кто-то из охранников Хана, несмотря на все старания Стаса, заподозрил неладное и решил проверить помещение. Оставалось только лечь спиной на ступеньки лестницы, превратиться в абсолютный слух и ждать… Действовать пока не представлялось возможным, поскольку охранник (или охранники?) находился вне поля зрения — где-то под антресолью. Да и вообще он вполне мог оказаться под прикрытием, так что напасть на него — значило бы выдать себя кому-то, оказавшемуся в более выгодном положении.

Стасу больше всего хотелось, чтобы охранник не лез наверх и с миром ушел восвояси, дав ему возможность перевести дух и собраться с мыслями. В какой-то миг надежда переросла почти в уверенность… Пока не скрипнула первая ступенька лестницы! Стас поднял на вытянутых руках пистолет и стал лихорадочно соображать: они не видят друг друга благодаря подпирающему перила сплошному дощатому бортику — и это дает «гостю» заметное преимущество перед бандитом, понятия не имеющим, что его противник разлегся посреди лестницы. Однако было очевидно и то, что охранника необходимо устранить первым же выстрелом…

Очень, очень долго поднимался человек Хана. За это время легкая капелька стекла по носу Стаса и зависла на самом его кончике, раздражая своей никчемностью. В какой-то момент ему показалось, что бешено бьющееся сердце, сбившись с чудовищного ритма, захлебнулось и вот-вот остановится…