Не относясь к электорату, ни разу не голосовав,Неслышно посылаю матом страны, сей сказочной, Устав.Я не обязан ей ни звуком, ей не служил, и не горю,Хоть в этом отвязалась, сука, за то её благодарю.За то благодарю, что выжил, не спился и не сдох, к чертям,Хотя, хотелось смазать лыжи, в особенности по ночам.За то, что не был я подсуден, за то, что я всю жизнь, увы,Лишь был рабом похмельных буден, а не успехов трудовых.Ведь в благодарности, от силы, на то достанет ей ума,Чтоб плюнуть номер на могилу, на ту, что выроет сама.Чтобы ублюдку и мерзавцу сказать: «Возьми меня, герой!»И без зазренья отказаться от тех, кто за неё горой.От тех, кто вовсе не по воле, а по рожденью — свой уделПронёс, кто был тобою болен, и излечиться не хотел…Но я покой твой не нарушу: клянусь, мне, правда, хорошо,Пока ты не вползаешь в душу с дубинкою и «калашом».В душе своей непредсказуем — я знаю, где меня не ждут,Хочу сказать, что я безумен, как каждый, кто родился тут.Мой разум знает, кто весь прикуп сожмёт в ухоженной руке,И разом подставляет фигу, удар, почуяв по щеке.Но благодарен я, родная, прости, я искренне, не злюсь,Что я других вообще не знаю. И, что, узнав, не полюблю!..
МОЙ ПИТЕР
Здорово! Восьмидесятые! Лето, ночь, всё и все рядом, на расстоянии недопитой бутылки «Вазисубани» («Ркацители»?) в правой руке, пешком по проезжей, да по кое–где сохранившейся мощёнке: подковы на сбитых казаках цокают, отпрыгивая эхом от стены к стене, и ни одного мента — пересменок!Троллейбусы ещё не на линии («Единица» и «Десятка» будут только в полшестого, на Дворцовой, в сторону Климата и Гостинки), но уже успел ополоснуть фэйсняк под струёй первой поливальной машины…Несколько пролётов по стёртым гранитным ступеням вверх — и спать, спать, оставив последнюю на сегодня просьбу, но…Я был убит бутылкой пива,Что ты с утра не донесла.И Смерть, что вновь за мной пришла,Была на редкость некрасива:В нелепых, стоптанных туфлях,В плаще, бесцветном изначально.Взглянула на меня печально, —И протянула три рубля.Пускай, в назначенные дни,Придёт, и позовёт в дорогу.Я с ней готов уйти, ей Богу!Но с этой — Боже сохрани!..Трояк на пиво был истрачен,И я молился у ларькаТой самой девочке, невзрачной,С косою в худеньких руках…