Питомец «Ледового рая»

– В нашей жизни все возможно. – Тихорьянов помолчал, затягиваясь сигаретой. – Если Ланимер появится у тебя в отеле, скажешь полуправду. Будто тебя настиг приступ этой твоей ментальной болезни и все эти дни ты провалялся на больничной койке. Гагаринская больница номер пять. Там во всех нужных местах уже имеется информация о твоем пребывании. Вряд ли у Ланимера есть еще хакер твоего уровня, который смог бы расколоть эту липу. Ну а дальше будешь действовать по обстановке.

– А если он не поверит…

Взгляд капеллана стал жестким.

– Захочешь жить, сделаешь так, чтобы поверил.

Кириллу оставалось только согласно кивнуть. Похоже, самым безопасным местом в его жизни была теперь расположенная неподалеку камера, но путь в нее был уже закрыт. Во всех смыслах… Во всех смыслах кругом громоздились сплошные ржавые пистоны! Обложили мальчонку со всех сторон…

– А эта Дельфина… Она хоть на Марсе официально?

– Разумеется. Не имея официального статуса, на работу в такое учреждение не попадешь.

– А чем, кстати, этот институт занимается? Что это за вторичные модели?

Тихорьянов развел руками и решительно положил их на стол. Перед Кириллом теперь сидел командир, но вовсе не из отцов.

– Я мог бы соврать, сказав вам, что ИВМ работает не на Галактический Корпус, а ведет, к примеру, исследования в области фрактальной математики, но вы же не настолько глупы, чтобы поверить мне. Недоговоренность между соратниками – дорога к возникновению проблем. Поэтому я буду правдив, насколько возможно. Дело в том, что я не имею права рассказывать вам об институте. Это строго конфиденциальная информация. Более того, должен вас предупредить о следующем. Если в предстоящей работе вы получите представление о сфере деятельности Института вторичных моделей, постарайтесь тут же забыть об этом. И упаси вас Единый в виртуале пустить себе на хвост институтских цербов! Тогда я попросту не смогу защитить вас. Буду откровенен, я даже не стану этого делать, поскольку меня и самого раздавят… – Майор убрал нейтрализатор в ящик и снова встал. – Как видите, я с вами откровенен.

– Да уж, – сказал Кирилл, тоже поднявшись со стула. – От вашей откровенности у меня мороз по коже идет.

Взгляд капеллана стал еще более строгим. Майор подошел и положил руку Кириллу на плечо:

– Видишь ли, мой мальчик… Дело в том, что человечеству угрожает настолько серьезная опасность, что перед нею наши с тобой чувства и амбиции – мусор. Проникнись этой мыслью, и тебе станет намного проще жить. Есть ты, маленький человек, есть я, маленький человек. А есть две гигантских силы, которые все ближе и ближе к решающему столкновению. В этом столкновении погибнет очень много таких маленьких человеков. Но если мы не возьмем на себя доставшуюся нам долю, то уцелевшие могут позавидовать погибшим. А в общем, не мы первые – не мы последние. За те тысячелетия, что существует человечество, не один миллион мужиков закрывал своей грудью других. Так-то вот!.. Подумай об этом на досуге. Вопросы по существу есть?

– Да, – сказал Кирилл. – Как мы будем держать связь? По видео?

– Нет, по общедоступному видео нельзя, нам с тобой должностные лица из соответствующего подразделения службы безопасности просто надают по шапке за несоблюдение режима секретности. К спецсвязи у тебя, к сожалению, нет допуска, а пока его получишь, наверняка станет поздно. Могу сказать одно – я найду способ связаться с тобой. Еще сегодня вечером. Скажем, пришлю кого-нибудь. А теперь – вперед!

– Подождите! А если я войду в контакт с этой самой Дельфиной Громаденковой?

– Сомневаюсь, чтобы тебе так повезло, – сказал Тихорьянов, однако выражение лица при этом у него было таким, словно он произнес: «Захочешь жить – в контакт с нею не войдешь».

– Ну а хоть оружие-то у меня будет?

– Оружие? – Капеллан еще раз задумчиво пожевал губами. – Получишь оружие. Бластер малого калибра «Солнечный луч». Устроит?

«Солнечный луч», в просторечии называемый «Подсолнечником», был неспособен пробить броню защитного костюма, как трибэшник. Но отправить неэкипированного человека к праотцам мог запросто. Главное же, его, в отличие от БББ, вполне можно было спрятать в подмышечную кобуру. В той работе, которая светит Кириллу, это немалое достоинство.

– Устроит.

– Я распоряжусь. И да пребудет с тобой Единый!

42

Кириллу выдали персонкарту, персонкодер и «Подсолнечник» с кобурой и отвели в каптерку, где он заказал ту же самую штатскую одежду, которая была на нем после увольнения. Подождали, пока он переоденется, вывели наружу и посадили в стоящий возле самых дверей джампер. Никого из курсантов поблизости не наблюдалось (был самый разгар учебного дня), и потому ни с кем не удалось попрощаться – хотя бы кивком. Джампер, у которого не имелось никаких знаков принадлежности, кроме номера (штабной джампер, к примеру, был украшен эмблемой Галактического Корпуса) тут же прыгнул в небо, где солнце и старбол взбирались к верхним точкам своего суточного пути.