Питомник богов

– Что случилось? – Зрачки Гридаса сузились от плохого предчувствия.

– Нам приказывают пристыковаться к карантинной станции.

– Кто приказывает?

– Комендант базы Гардик от имени наместника Маркова.

– Подождите, я сейчас зайду в рубку.

Двери закрылись.

– Наместник Марков! – На лице императрицы появилась презрительная гримаса. – Этот выскочка, сын переработчика вонючих водорослей с Тирронии!

– Протеже вашего супруга, мэм.

– Шакти был слишком добр к таким… Марковым.

Лорд Гридас вышел из каюты и по низкому коридору прошёл в командную рубку. Лейтенант сопровождал его, предупредительно открывая двери и люки перед лордом-сенатором. Капитан крейсера, сойдя с первого поста, развернулся к дверям и приветствовал адмирала по уставу.

– Игнорируйте все распоряжения коменданта. Нам надо прикидрониться непосредственно на самой базе… – начал Гридас.

– Простите, великий адмирал, – капитан отвёл взгляд, – но я вынужден подчиниться приказу.

– Здесь приказывает император Туре Иритэ.

– Простите, сир, но согласно приказу наместника Сектора Кастора генерал-лейтенанта Рене Маркова я вынужден задержать вас и…

– Я отстраняю вас от командования! – Гридас потянулся за пистолетом, но его руку перехватил второй пилот, а лейтенант, вызвавший Гридаса в рубку, ловко разоружил адмирала. Капитан шагнул к бывшему Верховному координатору и, не встречая сопротивления, отстегнул от его пояса коммуникатор покойного монарха.

– Измена и трусость! – громко и внушительно произнёс Гридас. Эти слова уже не имели текущего значения. Слова предназначались Истории.

– Это только мера предосторожности, адмирал, – из голоса капитана ещё не исчезла виноватость.

22 Пригород Рима, планета Земля (0 КА01:3), Солнечная система, 26 октомбрия 416 года Эры Восстановления

Закрытые заседания Сената Империи, согласно традиции, проходили не в Зале Миров Большого Дворца, где каждый сенатор имел персональную ложу, а в более скромном Арочном зале. Он, по сути, представлял собой огромную «красную зону», защищённую от прослушивания и проникновения зловредной нанотехники. Чёрно-золотое убранство Арочного зала в день чрезвычайного заседания наводило сенаторов на тревожные мысли. Для большинства представителей миров Империи это была первая перемена на троне.

Регент Теслен и канцлер Мадин встречали прибывших сенаторов у входа в зал. Регент был в повседневном мундире великого адмирала с чёрной лентой на рукаве. Шёл последний день официального траура по покойному монарху. Сто шесть сенаторов прошли через украшенный мраморной колоннадой вход, где чувствительные сенсоры проверили их на наличие нестандартной техники. Из сенаторов только трое консерваторов с Аурелии не ответили на приветствие регента и с каменными лицами прошли к своим креслам. Впервые за двадцать восемь лет не пустовало кресло сенатора от малого мира Пифии. В нём восседала величественная жрица в ярко-красной мантии. Её экзотическая фигура привлекала взгляды сенаторов. Они косились на Знающую и вполголоса пересказывали друг другу, что сама стопятнадцатилетняя Высочайшая Мать Драмана, глава Совета Двадцати Трёх, прибыла на Землю для участия в решении вопроса имперского престолонаследования.

– Будет нас гипнотизировать, – шёпотом предположил сенатор Гамбалла, представитель малого мира Колумбии, обращаясь к сенатору Камову, представителю Тирронии.

– Будет, будет, – кивнул Камов и тоже шёпотом добавил: – Когда избиратели спросят меня: «Зачем же ты, говнюк, голосовал за Теслена?», я им отвечу: «Пифийский гипноз, братья!»

Претор Президиума Сената лорд Харре в начале заседания предложил почтить память великого императора Туре Шактири Второго. Все, кроме Матери Драманы, встали.

Затем Претор сообщил присутствующим, что вдовствующая императрица и её семья шесть часов назад задержаны на Кидронии и что у сопровождавшего их лорда-сенатора Гридаса при задержании изъяли коммуникатор, с помощью которого покойный монарх управлял беспилотными крейсерами, несущими тератронные бомбы. Претор зачитал текст изъятого у задержанного Туре Иритэ воззвание к мирам Империи, в котором старший сын покойного императора призывал к неповиновению регенту и к восстанию против власти наместников и адмиралов, присягнувших Теслену.

Сенатор Бьюкенен потребовал подтвердить подлинность текста, и присутствующим предоставили скрипты, нотариально заверенные командиром «Алкантары» и полицейским комиссаром. Регент, в свою очередь, заверил сенатора Бьюкенена и всех присутствовавших, что оригинал воззвания будет доставлен на Землю беспилотным курьерским фрегатом через девятнадцать часов и что его передадут для изучения сенатскому Комитету по безопасности или специальной следственной комиссии, если отцы-сенаторы соблаговолят таковую создать.