Пиво для Сталина. Очерки, беседы, размышления

Почему же не было удовлетворено ходатайство вдовы Столыпина отложить казнь над Богровым до тщательного расследования всех обстоятельств дела? Почему так спешили со следствием и судом? Может быть, что-то пытались скрыть?

Дело в том, что в 1906 году под личным давлением Николая II была учреждена так называемая «скорострельная юстиция». Стремясь остановить волну террористических актов, зачинщики которых зачастую уходили от возмездия, пользуясь судебными проволочками и адвокатскими уловками, в России ввели еще и «скорострельные» военно-полевые суды. Приговоры должны были утверждать командующие 12 военных округов; предание суду происходило в пределах суток после акта убийства или вооруженного грабежа. Разбор дела мог длиться не более двух суток, приговор приводился в исполнение в 24 часа. И хотя сам Столыпин не являлся сторонником и тем более инициатором создания военно-полевых судов и применения смертной казни (в феврале 1907 года Столыпин даже предлагал царю ликвидировать военно-полевые суды), в России виселицы стали называть «столыпинскими галстуками». Такое название к ним закрепилось с легкой руки депутата Ф. Родичева, который с думской трибуны именно так окрестил висельную петлю. Столыпин в ответ на это оскорбление вызвал Родичева на дуэль. Однако депутат не рискнул стреляться с обидчивым премьером и предпочел взять свои слова обратно.

Так кто же стоял за убийством Петра Аркадьевича Столыпина? До сих пор идут споры на эту тему. И высказывают по этому поводу различные версии. В конечном счете, как мне представляется, их можно свести к четырем основным.

ВЕРСИЯ ПЕРВАЯ. Богров был агентом охранного отделения и до покушения на Столыпина активно занимался провокаторской деятельностью, выдав самодержавию в общей сложности 112 своих товарищей по революционной борьбе. Под угрозой разоблачения и ликвидации, чтобы сохранить свою жизнь, Богров вынужден был пойти на убийство одного из первых лиц Российской империи — таково было условие его соратников-анархистов. По словам Богрова, в марте 1911 г. с ним встретился некий «господин, присланный из тюрьмы. В это время как раз многие поотбывали наказание и стали делегатами партий, скопившихся в тюрьмах, товарищи требовали от меня объяснений по провокации». В июне 1911 г. делегаты из Парижа якобы потребовали от Богрова отчета в растраченных партийных средствах. Богров сообщал на следствии: «Около 15 августа явился ко мне один анархист, заявил мне, что меня окончательно признали провокатором, и грозил об этом напечатать и объявить во всеобщее сведение. Это меня страшно обескуражило, так как у меня много друзей, мнением коих я дорожил». Уличенному секретному агенту предложили, по его словам, до 5 сентября реабилитировать себя террористическим актом.

И еще одна немаловажная деталь. Многие зрители в киевском театре обратили внимание на то, что после тех роковых выстрелов Богров на несколько секунд замешкался. Не исключено, что после совершенного покушения должен был погаснуть свет, и убийца, воспользовавшись темнотой и всеобщим замешательством, получал возможность выбежать из театра и сесть в поджидавший его автомобиль. И Богров, вероятно, ждал этого момента! Рассказывали, что подозрительного человека, пытавшегося подойти к рубильнику, спугнул электрик. Этим человеком, как говорят, был начальник императорской дворцовой охраны полковник А. Спиридович, якобы и организовавший всю операцию по устранению П. Столыпина.

ВЕРСИЯ ВТОРАЯ. Богров был честным революционером, а легенда о нем как об агенте охранки была злобной клеветой, пущенной в оборот начальником Киевского охранного отделения Кулябко для оправдания своего полнейшего провала. Промах Киевского охранного отделения ставил под сомнение эффективность системы политического сыска во всей империи. Этой версии придерживался известный литератор А. Мушин, опубликовавший в 1914 году в Париже книгу «Дмитрий Богров и убийство Столыпина». А то, что царские спецслужбы потерпели полный провал, доказывает следующий факт.

Влиятельные сторонники Столыпина, в своих требованиях опиравшиеся на решение Киевского военно-окружного суда, прямо заявили, что существовал сговор высших чинов секретной полиции. Под их давлением царь вынужден был поручить Государственному совету провести расследование деятельности Курлова, Веригина, Спиридовича и Кулябко в Киеве накануне и в момент убийства Столыпина. Первый департамент Государственного совета приступил к рассмотрению этого дела только 20 марта 1912 года.