Плач

Парр вручил мне доверенность от родителей Грининга. Мне надлежало походить по улицам вокруг собора Святого Павла и поговорить с констеблем, а потом — с соседом Грининга Оукденом и его подмастерьем, который видел предыдущую попытку проникновения в дом. И мне следовало попытаться разузнать поподробнее о друзьях Грининга.

Лорд Уильям велел мне вернуться во дворец к семи. Похоже, я буду по уши занят этим много дней. К счастью, судебная сессия еще не началась, и суды не собирались на разбирательства. Я думал попросить Барака выполнить дополнительную подготовительную работу по моим делам и проконтролировать Николаса и Скелли. Мне было неловко, что придется лгать Джеку и Николасу: я мог сказать им, что занят расследованием убийства печатника, но только от имени его семьи, и не должен был упоминать об охоте за книгой королевы. Особенно противна мне была мысль о лжи Бараку, но я не видел другого выхода.

Движимый каким-то импульсом, я свернул на север и направился на улицу с маленькими домишками, где мой помощник жил со своей женой Тамасин. Как и он, Тамасин была моим давним другом. Мы втроем прошли через многое, и мне так захотелось поговорить с кем-нибудь простым, здравомыслящим, никак не связанным с интригами, а заодно посмотреть на моего крестника. Барак должен был быть на работе, но Тамасин, скорее всего, в это время дня дома. Мне хотелось провести время в простой обстановке — возможно, в следующий раз мне не скоро доведется так отдохнуть.

Я привязал Бытие к столбу у дома и постучал в дверь. Открыла их хозяюшка Мэррис, грозная вдова средних лет. Она сделала книксен.

— Мастер Шардлейк, мы вас не ждали.

— Да вот, был поблизости и решил заглянуть. Миссис Барак дома?

— Да, и хозяин тоже. Он пришел на обед. Я как раз собралась убрать тарелки.

Я вдруг осознал, что сегодня не обедал. Любезная Мэррис провела меня в маленькую гостиную с окном на маленький, безупречно ухоженный садик Тамасин. Ставни были открыты, и комнату наполнял аромат летних цветов. Джек с женой сидели за столом перед пустыми тарелками и кружечками пива. Мэррис начала убирать тарелки. Тамасин выглядела прекрасно, ее хорошенькое личико было довольным и счастливым.

— Какой приятный сюрприз! — воскликнула она. — Но на обед вы опоздали.

— Я совсем забыл про обед, — вздохнул я.

Миссис Барак цокнула языком:

— Это нехорошо. Я принесу хлеба и сыра.

Ее муж взглянул на меня:

— Я хожу обедать домой. Я подумал, Скелли может присмотреть за молодым Николасом в это время.

— Всё в порядке. — Я улыбнулся малышу в белой рубашонке и шерстяной шапочке с завязками бантиком, выползшему из-под стола посмотреть, что тут такое. Он взглянул на меня карими глазами Барака, улыбнулся и сказал:

— Да!

— Это новое слово, — с гордостью сообщила Тамасин. — Видите, он начинает говорить.

— Он уже вырос из пеленок, — сказал я, восхищаясь проделанным Джорджем прогрессом, а тот подполз к папе и, сосредоточенно нахмурив брови, сумел на какое-то мгновение встать и ухватить его за нос. Улыбнувшись от этого своего достижения, он поднял ножку и пнул отца в лодыжку.

Барак взял его на руки.

— Ты пинаешься, братец, — проговорил он с деланой серьезностью. — И в присутствии крестного? Бесстыдник.

Джордж радостно захихикал, и я погладил его по головке. Выбивавшиеся из-под шапочки несколько локонов, светлых, как у Тамасин, были тонкими, как шелк.

— Растет с каждым днем, — удивленно сказал я. — Хотя я так и не могу понять, на кого он похож.

— По этой щекастой мордочке ничего не понять, — ответил Джек, нажимая малышу на нос-кнопку.

— Я слышал, тебя можно поздравить, Тамасин, — повернулся я к хозяйке дома.

Она зарделась.

— Спасибо, сэр. Да, Бог даст, в январе у Джорджа будет братик или сестренка. На этот раз мы оба надеемся на девочку.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, разве что по утрам немного тошнит. А теперь позвольте мне принести вам хлеба с сыром. Джек, у тебя горошина в бороде. Пожалуйста, убери. Это выглядит отвратительно.

Барак вытащил горошину, раздавил ее пальцами и отдал Джорджу, к восторгу последнего.

— Пожалуй, нужно отрастить такую раздвоенную окладистую бороду, какие сейчас носят. Я мог бы ронять на нее столько пищи, что закуска всегда была бы под рукой.

— Тогда тебе придется подыскать новый дом, чтобы в нем есть! — крикнула с кухни Тамасин.

Я посмотрел на удобно развалившегося в кресле помощника и играющего у его ног малыша и понял, что был прав, решив не вмешивать его во все это.

— Джек, — сказал я, — у меня новая работенка, из-за которой — по крайней мере в ближайшие дни — меня часто не будет в конторе. Можно тебя попросить взять на себя надзор за Николасом и Скелли? Впрочем, Николаса я, наверное, буду использовать сам. И если смогу, то буду сам встречаться с наиболее важными клиентами.

— Вроде миссис Слэннинг? — спросил Барак. Я знал, что он терпеть не может эту клиентку. Джек с интересом посмотрел на меня: — А что за работенка?