Плач Агриопы

Бумм! Бумм! Дверь гудела и стонала. Усердие злых звонарей поражало. Словно бы в такт колокольному речитативу, подвал оглашали приступы кашля. Алхимик кашлянул лишь пару раз. При этом отчаянно тёр глаза. Зато студентов кашель одолевал всё чаще — изнурявший, выворачивавший нутро. Богомола газовая дымка, похоже, не беспокоила вовсе. Павел поднял руку с зажатым в ней полотенцем повыше — решил обойтись без слов, показал самодельную защиту молодым. Те поняли. Оборвыш решил не мелочиться — оттяпал от джинсовой рубашки весь подол и закрылся им. Ещё один понятливый, — бледный, как привидение, — выудил из кармана треников мятый носовой платок — впятеро меньше, чем у Третьякова. Остальные — медлили. Воздухом в глубине подвала ещё получалось дышать. Газовая волна накатывала неспешно. Павел подумал: отчего эта рукотворная гадость имеет цвет? Наверно, её наделили цветом специально, чтобы внушала страх; чтобы чьи-то сплочённые ряды и колонны теряли стройность, распадались на отдельных испуганных индивидуумов, едва завидя серое облако. Но здесь-то — кого пугать? Здесь нет бунтовщиков и вандалов.

- Ваш… друг… он поможет нам? Он знает, что делать? Как сбежать отсюда? — На Павла напряжённо уставился самый хилый и низенький из студентов. Управдом вгляделся в воспалённые глаза, заметил крупные веснушки на щеках, короткую светлую косичку, спрятанную за ворот рубашки… Да это девушка! Следов Босфорского гриппа на ней было не разглядеть — наверное, болезнь нарисовала свои узоры под одеждой.

- Он… военный… — Павел, сам перепуганный, зачем-то постарался успокоить собеседницу; при этом ему претило лгать. С чего бы это? Неужто с того, что рядом — богомол; существо, которое только посмеётся над любой попыткой обмануть… — Он… посмотрит, что можно сделать… Ему было бы легче, если бы вы, как местные, рассказали немного про этот подвал…

- Так он не спрашивал, — девушка виновато развела руками. — А подвал… Ну тут… котлы кипят… рядом душевая, качалка для парней… Я не знаю. — Она всхлипнула. — Я тут редко бываю… Я и в душ на четвёртом этаже хожу — там света больше…Ой… — Совсем по-детски взвизгнула рассказчица, услышав особо сильный удар в дверь. Заскрежетало железо. Было похоже — часть дверных петель лопнула. Однако этого всё-таки не хватило, чтобы дверь сдалась. Размеренные удары возобновились. Девушка не смогла больше сдерживаться и расплакалась всерьёз.

- Ну, так, господа хорошие. — Из темноты вынырнул запылившийся, измазанный паутиной, Третьяков. — Здесь есть бойлер. Я взорву его…

- Как это?.. Не надо!.. А мы?.. — Девушка была близка к панике.

- Я взорву бойлер! — Громко объявил Третьяков. — За ним — кирпичная стена. В ней несколько трещин. Будем надеяться, она не прочна. Возможно, взрыв проделает брешь, и мы сможем выбраться наружу, а потом сбежать — так быстро, как только сумеем.

- Это так просто — взорвать? — Вдруг проговорил алхимик. Павел аж закашлялся — подавился не газом, но воздухом. Он-то привык, что Арналдо-Струве — молчалив, особенно на публике. «Ариец» тоже выглядел слегка удивлённым. И всё-таки ответил, спокойно и ровно.

- Не просто. Но у меня есть… определённые навыки… Ломать — не строить, — он криво усмехнулся. — Итак! Найдите себе укрытие. Зажмите уши руками. Может случиться контузия… Что это?.. — Третьяков приблизился к богомолу. Тот продолжал сидеть неподвижно на сером округлом возвышении. Оно-то и заинтересовало «арийца». Павла же удивляло — насколько индифферентно коллекционер относился к своему мучителю. Словно и не было пытки, которую тот устроил. — Это ванна?.. — Третьяков костяшками пальцев постучал по сиденью богомола. Огляделся. — Да их тут полно! Ванны! Чугунные! Вот везёт, так везёт! — Он улыбнулся во весь рот.

- У нас раньше ванны были, потом душ сделали, — сквозь слёзы выдохнула девушка.

- Значит, так, — «Ариец» потёр руки. — Помогайте друг другу, прячьтесь под этими скорлупками, закрывайте уши и ждите. Услышите взрыв — превращаетесь из улиток в бабочек и летите на свет. А дальше — бегите со всех ног. Разносите чуму! Теперь это уже всё равно! Ну! Так я жду! За дело!