Плач богов (СИ)

- Уже гонишь меня домой? – чего она тогда не предвидела, так это нежданно нахлынувшей горечи от последних слов Киллиана. И болезненная обида не заставила себя долго ждать. – Так быстро наскучила?

- По-твоему вот это... – он ещё сильнее сжал её пальчики на члене, физически демонстрируя истинное положение вещей, – называется наскучила? Твоё счастье, что на моём месте сейчас не кто-то другой, иначе бы запомнила этот день в совершенно ином свете.

Даже зыркнул на неё таким… потяжелевшим взором, что дух в раз перехватило и сладким ознобом царапнуло по спине. Потянуло вдруг со страшной силой прижаться самой к его жаркому телу и ещё раз спровоцировать Хейуорда на что-то подобное, только бы не вставать с этой постели и никуда не уходить.

Не хочет она! Готова ещё раз перенести и боль, и кровь, но лишь бы остаться ещё на пару часиков в этой блаженной неге, которая предшествовала и шла по завершению физического соития. Была б её воля, осталась бы здесь вообще на всю ночь. Не желает она возвращаться в Ларго Сулей, хоть убей. Нет там ничего и никого, кто бы хоть немного волновал её мысли и ради кого она могла бы туда вернуться. Нет и не было! И едва ли когда будет.

Но разве такое объяснишь тому, кто прожил под сенью позорного имени падшей женщины, являвшейся его родной матерью, и кто не понаслышке знает, что такое нужда? По любому решит, что она просто раскапризничалась, под стать её кузинам. С жиру бесится и не знает, чем себя занять, раз уж дошла до того, что начала выслеживать портовых грузчиков только для того, чтобы прыгнуть к одному из них в постель.

- Да и ливень какой был. Если тебя хватятся, огребёшь больше сама за свой побег.

Едва ли. Если бы её и хватились, то только тем фактом, что она не появилась со всеми за общим обеденным столом в трапезной. Но что-то ей подсказывало, что находчивая Гвен что-нибудь по этому поводу да предприняла.

- Хорошо… Как считаешь нужным. – нет, она произнесла всё это вовсе не обиженным голоском капризной девочки. Просто сказала, без всплеска эмоций или горделивой надменности, может быть слегка отмороженным голосом. Но именно таким, который Киллиану понравился ещё меньше, ежели бы она пробурчала эти слова с насупленным видом и надутыми губками. Даже приподнял её безучастное личико за подбородок в непонятном для себя порыве – только чтобы что-то по нему попытаться прочесть или пробиться сквозь густые ресницы опущенных век к взгляду полуприкрытых глаз. Только в этот раз она определённо не собиралась подпускать его к себе не в физическом понимании. Просто взяла и закрылась, без каких-либо объяснений и конкретно выраженных обид.

Как ни странно, но его тоже этим задело и неприятно царапнуло по сердцу, хотя раньше на схожее поведение других своих бывших любовниц не обращал внимания буквально в упор. Но ещё больше ошеломило внутренним порывом вновь прижать к себе эту снежную принцессу и сказать, что он вовсе не желает, чтобы она уходила. Просто не хочет для неё никаких неприятностей. Ведь тогда за ней и впредь никто не станет следить или держать в наказание взаперти, а это значит, что они смогут встречаться без каких-либо затруднений и прочих мешающих проблем…

Неужели он только что допустил мысль, что это далеко не первое между ними любовное рандеву? А как же время на подумать? Взвесить все за и против? Стоит или не стоит продолжать с ней встречаться?..

- Тебя ещё надо будет заново одеть, а мне потом найти наёмный экипаж – на это тоже нужно немало времени. Не поведу же я тебя обратно пешком в такую даль ещё и прилюдно по улицам города?

Он так и не поймёт, правильно ли поступил, почти сразу же резко разжав объятия и отпустив её, после чего отвернулся и быстро поднялся с кровати. Может не стоило так уж кардинально и каким-то некрасивым с его стороны порывом? Но, видимо, момент был уже давно упущен. Да и не было в нём никогда и ничего от благородного принца, и изменять своим привычкам – не видел нужды. Пусть сейчас и скребёт неприятным раздражением в том месте, где, судя по всему, когда-то очень крепким сном дрыхла его персональная совесть – ему ли не знать, что это ненадолго. Ну, поноет, ну, побурчит день, максимум – два, всё равно потом уляжется и заглохнет.

Да только в этот раз, похоже, разошлась она не на шутку. Если в те минуты, пока он помогал Эвелин облачаться в неудобные элементы дамского туалета, внутренний голос лишь презрительно фыркал и кривил на собственного хозяина губы, то, когда он уже сам оделся, и выскочил на улицу (заодно загоняя Пайка в будку во дворе), на свежем воздухе его пробрало чуть ли не по полной. Желание вернуться обратно в дом и что-нибудь сказать в своё оправдание, глядя в глаза своей молчаливой гостье, именно рвало его изнутри на части и требовало немедленного подчинения.