Плач богов (СИ)

Любопытство убило кошку? Возможно, но только не сегодня. Да и откуда ей знать, кто являлся частым гостем Ларго Сулей и семейства Клеменсов. По сути никто не ведает, что она здесь и кто вообще такая. Кому она нужна? Не имеющий никакой ценности балласт на шее родственников, безликая тень, юркнувшая к высокому окну, которую даже не заметят с той стороны? Теням, конечно, удобно, что их не замечают в упор, но ведь иногда так хочется, чтобы чей-то обращённый на тебя взор смотрел не сквозь, а хотя бы поверх, раз уж не во внутрь. Осмысленно и осознанно видел тебя и даже проявлял ответный интерес.

Это оказался двухколёсный кабриолет с откидным верхом и возницей на запятках, поэтому увидеть даже с расстояния в двадцать ярдов, кто сидел на двухместном кожаном «диванчике» в самой коляске, не составляло особого труда. Чем ближе подъезжала во истину королевская карета к особняку Ларго Сулей, тем чётче было можно разглядеть его единственного пассажира – черноволосую девушку в нежно-лиловом платье и такого же цвета милой шляпке на высокой причёске, буквально отливающую под косыми лучами и бликами яркого солнца чёрным золотом вороного крыла. То, что она была красива, как местные языческие боги, Эвелин сумела понять ещё до того, как коляска подъехала к парадному крыльцу и её очаровательная юная хозяйка сошла на землю, подобно неземному существу в человеческих одеяниях.

Желание быстро выйти из библиотеки и пройтись к ближайшей к вестибюлю дома гостиной, чтобы оттуда потом подсматривать (или на крайний случай подслушивать) за происходящим в парадном холле, оказалось столь неожиданно сильным, практически импульсивным (едва не инфантильным), что Эва даже невольно испугалась. А ведь она и вправду чуть было так не сделала, при чём неосознанно. Что, в принципе, и заставило её это сделать в ближайшую минуту, поскольку никого, кто мог бы её за это осудить и особенно остановить, всё равно рядом не было. Да и что в этом такого криминального? Например, прихватить, не задумываясь, по пути из комнаты какую-нибудь книгу с полки близстоящего шкафа и всё-таки завернуть в соседние помещения, соединенных между собою двух гостиных и малой столовой.

Как она и ожидала, её бесшумного проникновения в ту самую гостиную, где её вчера отпаивали чаем и водой, никто, естественно, не заметил. И горничная, спешащая открыть парадные двери дома после разлившегося по первому этажу величественного «набата» дверного звонка, тоже.

- …боюсь, барышни ещё отсыпаются после долгого путешествия и захотят спуститься из своих комнат далеко не скоро.

- Спят? До сих пор?! Ещё и в воскресенье?! Уму не постижимо! А что же они делали во время путешествия? Наверное, тоже не выходили из своих кают?

- Не имею представления, мэм. Но я могу передать, что вы прибыли в Ларго Сулей с визитом и ждёте их в гостиной, если, конечно, захотите дождаться их здесь.

- А у меня есть какой-то иной выбор?

Громче и лучше слышался голос незнакомой гостьи, пока ещё скрытой торцевой стеной комнаты, и, надо сказать, звучал он на редкость мелодично и притягательно, не смотря на возмущённый тон его владелицы и абсолютно неприкрытое в нём изумление. И всё-таки, капризных ноток или свойственного южанам неспешной расстановки и тягучести, в нём почему-то не прослеживалось, скорей наоборот. Говорившая гостья больше сдерживалась от явного желания рассмеяться, а то и вовсе самой подняться на второй этаж и стащить с кроватей трёх не в меру разленившихся особ. По крайней мере, у Эвелин почему-то сложилось именно такое ощущение.

И, само собой, захотелось увидеть незнакомку куда ближе, чем с расстояния в десять ярдов.

- Надеюсь, моё вынужденное ожидание скрасят хотя бы чаем?

- Конечно, мэм! Всё, что пожелаете.

- Пожелаю. Уж если ожидание предстоит долгим, было бы не плохо скоротать его не за одним только чаем, в который обязательно будет добавлен чабрец и душица. Мне ведь не нужно напоминать, какую слабость я имею к засахаренным каштанам и калиссонам*?

- Безусловно, мэм.

Эва не сдержала улыбки, впрочем, как и услужливая горничная, которую было видно через широкий проём гостиной, в отличие от её собеседницы. До этого Эвелин не только прошмыгнула беззвучной тенью в пустую комнату, но и успела выбрать себе место на диване, как раз напротив входа из холла. Сердце при этом почему-то отбивало гулкими ударами лёгкого волнения, будто она совершала что-то нехорошее, на грани противозаконного преступления, а на деле всего-то изнывала от непомерного любопытства. Может ещё переживала, что так необдуманно выбрала комнату для своей непрофессиональной слежки, которую могли раскрыть в любой момент? Похоже в последнее время это начало входить в постоянную привычку.

Ну, а что она такого делала? Притворялась, будто читает книгу?

Она действительно поспешно раскрыла её на своих бёдрах чуть ли не в самый последний момент, когда горничная сделала движение в сторону арочного проёма гостиной, одновременно совершая манёвр из двух шагов назад и тем самым приглашая отступающим жестом пока ещё невидимую гостью пройти в указанную комнату ожидания.