Плач льва

Вся жизнь — сплошной ритуал, и только на работе городской сквер сменялся площадью, магазин — рынком, а небольшая квартира — загородным коттеджем. Больше всего нравилось Юле строить подмосковные особняки, и не потому, что эта работа отлично оплачивалась, а оттого, что здесь можно было дать волю своей фантазии. Работа на государство всегда загоняла вдохновение в определенные рамки утвержденных планов реконструкции города, энтузиазм и свежий взгляд молодого специалиста, конечно, поддерживались в определенной мере, но страх неодобрения со стороны высших чинов не позволял ответственным людям слишком увлекаться Юлиными новаторскими идеями. Зато в домах богатых клиентов она могла позволить воображению развернуться сколь угодно широко и не ограничивать себя в количестве архитектурных предложений, среди которых были и слишком смелые, и абсолютно нелепые, и трудновыполнимые, но казавшиеся от этого клиентам еще более желанными. Нравилось девушке творить для конкретных людей и потому, что такие проекты придавали ей особую уверенность в том, что все ее замыслы реализованы, и реализованы правильно. Люди живут, пользуются, радуются — значит, труд проделан не зря, значит, старания архитектора оправдались, а ее многочасовые размышления о том, что будет хорошо для каждого из членов той или иной семьи, не напрасны. Кроме того, работа для частных лиц практически никогда не заканчивалась в одночасье, обычно и после завершения проекта оставались нерешенными какие-то вопросы, будь то выбор штор в гостиную или покупка цветов для зимнего сада. Юлю, как правило, приглашали принять участие, и она делала это с нескрываемым удовольствием, ей не просто льстило то, что ее мнение имеет такое значение для клиентов. Девушкой скорее руководил интерес к тому, как люди живут в созданных ею интерьерах. Все же только что отделанная квартира или дом напоминает скорее картинку в журнале, а не уютное жилое помещение, и в первые дни, даже месяцы после ремонта невозможно определить, удастся ли новым хозяевам придать ему некий особенный, свойственный только им вкус, избавить его от пресного отпечатка дизайнерской руки. Художник по интерьерам обычно продумывает каждую деталь, обыгрывает любую мелочь, но не имеет возможности проверить, насколько удачно подошли все эти детали и мелочи к стилю жизни людей, для которых он все это сотворил. Поэтому, когда Юле предоставлялась возможность вновь посетить дом, который она создавала какое-то время назад, она никогда не отказывалась, а всегда с радостью принимала подобные приглашения.

В тот день она приехала к старым клиентам в великолепном расположении духа. Архитектору предстояло выполнить ответственное поручение: переоборудовать одну из гостевых комнат под детскую, и ей не терпелось узнать, для кого именно: мальчика или девочки, внука или внучки хозяев, у которых была довольно взрослая дочь, которая за время, прошедшее с Юлиной последней встречи с этими людьми, вполне могла успеть выйти замуж и готовиться к появлению на свет ребенка.

Но, как оказалось, ребенок уже существовал.

— Знакомься, это наш Ники, — пропела хозяйка дома, приглашая Юлю полюбоваться, как в центре персидского ковра в огромной гостиной двухлетний мальчуган строит башню. Ребенок не обратил никакого внимания на вошедших, не проронил ни звука, не повернул головы. — Просто чудо, а не малыш, — восхищенно добавила женщина, — ну, никаких хлопот. Знай себе играет, не плачет, не дергает, на руки не просится.

— Чудеса какие-то, — согласилась Юля, которой на самом деле было очень любопытно, что делает здесь этот незнакомый мальчик, о котором год назад, закончив работу с этими людьми, она ровным счетом ничего не знала.

— Ники, солнышко, ты испачкался. — Женщина подошла к ребенку, чтобы вытереть подбородок. Мальчик неловко дернулся и скривился в беззвучном плаче. — Скажите пожалуйста, маме и дотронуться нельзя!

«Маме?» — только и смогла удивленно подумать Юля. Возраст клиентки приближался к пятидесяти, и, хотя возможности современной медицины практически безграничны, Юля никогда не взяла бы на себя смелость предположить, что эта холеная, весьма дородная и, безусловно, самовлюбленная дама могла быть биологической матерью малыша.