Плач по мечте

— Меченный, оставь его, — Артем встал и загородил собой Давида. — Чего меня не задираешь? Или боишься?

— Чо? — Меченый нахмурился и сделал шаг вперед. — На шару меня берешь, Псих? Или, мож, у тебя и правда с этим жиденком шуры-муры? — он зло засмеялся. Глядя на него, загоготала и остальная братия. — А чо, братва? Жиденок-то вылитая баба. Мож, кому этой рыжей сучки не хватило? Так может, заодно и его оприходуем?

— Не, Меченный, — Пыса поморщился, — я брезговую.

— Ну, раз он нам играть не хочет, может, мы ему ручонки переломаем? — Меченный сплюнул на землю.

— Вот это я с удовольствием, — Пыса засучил грязные рукава рубашки.

— Только сначала вам придется меня прибить, — Артем сделал шаг вперед. — Но просто так я вам не дамся, — он нащупал в темноте какую-то палку и воинственно выдвинул ее перед собой.

— Бей суку! — завизжал Меченный. Пыса бросился вперед, но в этот момент в его голову прилетел кусок земли.

— Ну-ка, хулиганье! Оставьте моих мальчиков в покое! — Роза вышла на поляну, держа в руке большой камень. — Хоть волосинка с их головы упадет — и я вас голыми руками передушу, — Роза встала перед Артемом и, замахнувшись камнем, загородила его собой.

— Ах ты жидовка! — Пыса вытряхивал из кепки куски земли и мха. — Сейчас ты у меня, сука, получишь! — он сделал еще шаг вперед, но в этот момент раздался громкий свист и крики:

— Атас! Легавые! Текаем!

Бандиты метнулись в разные стороны. Замешкался только один… Меченный. Он быстро вынул из кармана какой-то круглый предмет и со словами:

— Горите в аду, жидовские морды! — кинул его в сторону Розы.

Артем видел все как в замедленном действии. Черная «Лимонка» упала в нескольких метрах от ног женщины. Граната подпрыгнула на мягкой земле и закрутилась на вросшем в землю куске цемента.

Недолго думая, Артем оттолкнул от себя женщину, в три прыжка оказался возле гранаты и упал на нее грудью.

Последним, что он помнил, был истошный крик Розы, грохот и сильный удар в живот. А потом его поглотила темнота…

========== Глава 25 ==========

В голове громко стучала кровь. Перед глазами мелькали яркие вспышки света. Артем долго пытался сфокусировать взгляд, но все вокруг него плыло и кружилось, превращаясь в пестрые полосы. Он попробовал вздохнуть, но воздух застревал где-то в районе солнечного сплетения. Артем хватал его ртом и пытался уползти подальше от вспышек света и громкого стука в висках, в темноту и тишину. Наконец ему удалось перевернуться на спину, и он вздохнул полной грудью и открыл глаза.

Он лежал посреди своей комнаты, напротив открытого шкафа. Над ним на высоком побеленном потолке висела старая люстра. Где-то вдалеке, на улице, люди запускали петарды, а под окнами молодой голос пел песню про неразделенную любовь, нестройно подыгрывая себе на гитаре.

Артем с минуту полежал, рассматривая комнату, и его глаза остановились на открытой двери шкафа.

— Давид! Роза! — прошептал он пересохшими губами и попытался встать.

Первая попытка успехом не увенчалась. Его сильно мотануло в сторону, и он снова упал на пол, сильно приложившись плечом об угол кровати. Второй раз он вставал значительно медленнее. Он оперся рукой о кровать и стал перемещаться к шкафу, держась за мебель.

Артем распахнул дверки шкафа настежь, раздвинул одежду на вешалке, сделал шаг вперед, пытаясь пройти дальше, но его руки уперлись в сплошную стену.

Артем не верил сам себе. Он несколько раз выходил из шкафа, задвигал вешалки по местам и закрывал двери. Потом снова открывал, раздвигал руками вещи и… снова упирался в стену. Только через несколько минут до него наконец дошла горькая правда.

— Не может быть… — прошептал Артем, стоя перед шкафом. — Проход закрылся… Нет! А как же… Там же Давид… Роза… А как же я?

Он несильно ударил в дверь шкафа кулаком, потом еще раз, сильнее, потом стал бить кулаками со всей силы, пока соседи сбоку не начали барабанить в батарею.

Артем посмотрел на шкаф в ярких пятнах его крови, на свои руки, на бегущие серые облака в окне, упал на колени и заплакал.

Он не помнил, когда плакал последний раз, и уж точно знал, что никогда не молился. Сейчас, стоя на коленях перед шкафом, он просил только одного: чтобы проход открылся. Он просил, чтобы его пропустили обратно. Просил, чтобы Роза и Давид были живы, и если ему не будет суждено жить с ними, чтобы он просто был рядом, издали наблюдал за ними и защищал от неприятностей и бед.

Слезы и слова кончились, и на Артема навалилась пустота. Она просочилась в него через поры кожи, заполнила его изнутри своей чернотой и уняла боль в сердце. Ему захотелось тишины. Он вошел на кухню, протянул руку к часам с кукушкой и остановил маятник. Пройдя в комнату, Артем плотно зашторил шторы на окнах и лег на кровать.

— Лучше бы я умер, — прошептал он кому-то в темноте.