Плач серого неба

Кто это там, на другой стороне улицы, неотрывно глядит на процессию? В светлом бежевом плаще и высоком цилиндре кирпичного цвета? В животе испуганно булькнуло. Цилиндр, одежда, словно сшитая из лоскутного одеяла… Это был давешний щеголь, чьего компаньона я пустил в расход у дверей "Любимицы судеб". Теперь, при свете дня, я разглядел его гораздо лучше. Что-то неладное творится в этом мире: уже второй альв за последнюю неделю, чей облик откровенно попирает все миррионские традиции до единой. Нет, тонкая бородка клинышком и напомаженные волосы в полном порядке, но с одеждой — совсем беда. Чтобы подобрать элементы костюма, настолько неподходящие друг другу, потребуются изрядные усилия. Щеголь постарался от души.

Мимо как раз проплывал центр процессии, и в центральном, отделанном золотом внушительном паромобиле, я увидел древнего, но могучего и кряжистого старика. Он стоял, опершись о церемониальный посох, в ослепительно белом мундире с темным золотым шитьем и черных, как подземные пещеры, солнцезащитных очках. Середина окладистой и прекрасно ухоженной бороды свободно ниспадала до самого живота, а по бокам две объемистых косы уходили за спину и там, словно горные реки, впадали в забранную в хвост гриву. За спиной чиновника подпирал белоснежную фуражку круглый щит с изображением золотого молота — куда царскому посланцу без герба родины?

Я глянул на толпу. Попугаистый альв во все глаза таращился на высокого гостя. От волнения он едва дышал. Это был шанс.

— Ждите здесь, — бросил я Леморе, ибо видел, что Карл с головой погрузился в обдумывание моих слов. Мысли он перемежал со злобными взглядами в сторону процессии, и потому вид имел немного рассеянный. Девчонка рассеянно кивнула и положила руку на плечо товарища.

Было людно. Зеваки, особенно совсем юные, выжидали для порядка пару мгновений, а потом, держась поодаль, пускались вслед за процессией. Я ускорил шаг и точно выверенным движением ввинтился в толпу. Получил пару ожидаемых толчков, один неожиданный удар и, наконец, оказался на другой стороне улицы. Потер ушибленное ребро, на котором наверняка останется след чьего-то недовольства, и быстро направился туда, где только что находилась цель.

Попугай остался на месте — отрешившись от толпы, он увлеченно строчил в блокноте. Я надвинул цилиндр на глаза и постарался притвориться отставшим зевакой. Азартно подпрыгивая, торопливо направился к щеголю и походя задел плечом, вложив в толчок максимум артистизма и грубой силы. Альв зашипел от неожиданности и вознаградил меня за труды — на страницу плюхнулась и принялась стремительно набухать жирная клякса, ручка дернулась и упала в размешанную десятками ног грязь. Я немедленно наклонился, протягивая руку к дорогой вещице.

— Простите, — бормотал я, тайком посматривая на улицу. Никого не было. На той стороне остались только Карл и полукровка, которые о чем-то оживленно болтали.

— Да ты охренел, что ли, быдло? — взвыла жертва моего произвола. Альв оттеснил меня в сторону, сунулся в грязь сам и судорожно зашарил в серо-бурой жиже. — Я с удовлетворением отметил знакомый бас, который подходил владельцу еще меньше, чем аляповатые одежды. Последние сомнения развеялись, и, развязав себе руки фигурально, буквально я сцепил их в замок и прилежно объединил получившуюся конструкцию с подбородком опускавшегося на корточки негодяя.

Беднягу слегка приподняло над землей. Альв, добавив мути в широкую лужу, тяжело рухнул в жидкую грязь. Я разбросал по сторонам еще несколько внимательных взглядов, — никто нас не видел, — ухватил бесчувственную жертву подмышки и поспешно втащил в подворотню. Слишком близко был квартал Порядка, чтобы подобные проделки считались невинными шалостями. А милый дворик с очень удачно разросшимися кустами как раз пустовал.

Под уютным, непроницаемым на вид сводом ветвей перемазанный в грязи альв напоминал пьяного бродягу, которого внезапно сморил сон. Можно было немного расслабиться. После встречи с Карлом сигарет уцелело мало, а после его зажигалки — еще на две меньше. Тоскливо вспомнилось, что в окрестностях нет ни одной приличной табачной лавки, а поход на бульвар Поющих игл откладывается на неопределенный срок. Я тяжело вздохнул, достал очередной бумажный цилиндрик и повторил вздох еще раз. Спичек все так же не было, а изобретательный урод с полезными карманами в тот миг общался с товаркой по несчастью, и бежать за ним было бы неразумно. Догнав количество вздохов до тройки, я вдруг поймал любопытную мысль и осторожно захлопал по бокам и бедрам жертвы. Та не торопилась возвращаться из мира грез.