Плач серого неба (СИ)

— И ее рассмотрят? — Для аристократа Хидейк довольно быстро свыкся с мыслью, что тратить время на перебранку с этим нахалом — пустое дело.

— А как же! — улыбка, ширины в которой было столько же, сколько и наглости, будто проткнула щеки, оставив радостные ямочки.

Продолжая держать нас на прицеле, полицейский шагнул к стене, и я только сейчас увидел разложенный возле нее маленький походный столик, почти закрытый массивным черным чемоданом. На его крышке примостился термос — лучший друг одушевленного, которому по долгу службы приходится торчать на улице в промозглую ночь. Одной рукой парень бережно поставил посудину на мостовую. Щелчок замка, умерший в зародыше тихий скрип петель — и наш подобный злому желудю собеседник то снова напряженно глядит на лицо Хидейка, то всматривается во что-то, скрытое от нас откинутой крышкой.

— Ну что ж, господин хороший, обознался. Прощения просим, проходите по своим делам, — толстяк церемонно приподнял шлем. — Вопросов больше не имею.

— Зато у меня парочка найдется, — сверкнул зубами Хидейк, — и раз уж мы так чудесно разговорились, не изволите ли на них ответить?

— Да о чем разговор? — Слуге закона нравилось болтовней разгонять хмарь ночного дежурства, — вы спрашивайте, а я и решу, изволю, или нет.

— За кого вы меня приняли? — без новых витийств начал альв.

— Так за беглеца же нашего, конечно, — ответил полицейский, — Гаэля Тиффенхолда. Газет не читали? Его как раз сегодня в открытый розыск объявили. Говорят, это он принца украл.

Я про себя поклялся, что отныне каждое утро буду начинать с покупки свежей газеты. Даже, пожалуй, до завтрака.

— Ну вот, а тут вы выходите среди ночи, компания — странная, рядом — карлик, сами вы — альв. Я же на память этого Гаэля не помню, а на картинку смотреть некогда — вдруг вы сбежите или драться полезете. Вот и спросил… Сказали ждать альва — я и жду. Правда, тот, говорили, полукровка, но…

— Я понял, — оборвал его Хидейк, — пожалуй, тут я вас понял. Но позвольте еще вопрос, даже просьбу: с чем вы таким меня сравнивали? С каким-то портретом?

— Ну я же говорю, с картинкой. Есть у меня тут личико этого Гаэля, нарисовано по семейному портрету и со слов его безутешной супруги.

— А нельзя ли на него взглянуть?

— О чем разговор, господин хороший. Завтра этот портрет во всех газетах будет. Был бы сегодня, да чего-то там нарезать не успели. Ну, короче, карандашник в управлении что-то такое говорил, я ничего не понял.

Он вновь откинул крышку чемодана и протянул альву кусок плотной бумаги в тонкой реечной рамке.

— Хм-м-м. — Только и сказал Хидейк. И повторил, — хм-м-м. — Его глаза от изумления расширились до невероятных размеров. — Поразительно. Просто поразительно! — воскликнул он несколько мгновений спустя, — но как же никто не заметил?!

— Чего не заметил? — насторожился толстяк.

— Нет… ничего, пока ничего. Мистрисса Ларра! Мгновение вашего внимания, будьте добры.

Удивленная орчанка приблизилась.

— Взгляните. Вам незнакомо это лицо?

— Нет, — уверенно выпалила та, но вдруг осеклась. Брови ее резко подпрыгнули. — Хотя… кажется… постой! Это же…

— М-да. Так я и думал. Ну что ж, друзья, уходим. Поговорим по дороге.

— Эй, эй, господа хорошие, — заволновался полицейский, которому не очень вежливо сунули в руки портрет, — вы куда? Если что-то знаете, обязаны доложить…

— А как же, — обернулся Хидейк, — непременно доложим. Прямиком в управление. В письменном виде. — Он вежливо приподнял шляпу и, вернув ее на место, вдруг наставил на полицейского палец. — Кстати, не подскажете ли, тела погибших в посольстве все еще в вашем морге?

— Понятия не имею, — пробормотал запутавшийся парень, — я туда не суюсь.

— Ну что ж, тогда и вопросов больше нет. Премного благодарен. — Он вновь притронулся к полям цилиндра, повернулся спиной к растерянному полицейскому, и мы зашагали к повозке.

— Итак, — еще на ходу начал Хидейк, — кое-что вдруг стало почти понятным. Осталось только сделать последние штрихи. Ларра, кто был на том портрете? Тот самый Альбинос?

— Не совсем, — пожевала губами орчанка, — но очень на него похож. Вот только Альбинос — старик, а этот — совсем мальчишка. Но похожи они до жути. Может, это его сын? Или внук?

— Нет. Думаю, все гораздо проще. Хотя что там «думаю», — альв задорно ухмыльнулся, — после ваших слов я прямо-таки знаю наверняка, кто же такой этот загадочный Альбинос, который приезжал к вам в порт по поручению, что очень важно, Боргнафельда. И кто так заботливо пристроил на службу принцу паренька, как две капли воды похожего на него самого.

Думаю, в тот момент ясно стало всем, кроме Леморы, которая не столь потеряла, сколь с самого начала не нащупала нить разговора.

— Наш пропавший Гаэль, — Хидейк посмотрел в глаза каждому из нас, удерживая эффектную паузу, — вылитый советник и учитель принца Артамаль ил-Лакар, только лет на полтораста моложе.

Глава 37, в которой нас ждет много уточнений, но ничего нового