Плач земли (СИ)

Грязь чавкала под ногами, всасывая едва заметные следы колесницы. Нери и Кантана были в пути уже около получаса, однако в стенах лесных дебрей по-прежнему не обозначилось и намёка на просвет. Узкая дорожка петляла, заводя всё глубже в чащу. Степенные сосны давно сменились раскидистыми дубами. Густой воздух пах сыростью, плесенью и стоячей болотной водой.

— Лучше пусть останется с воротником и молчит, — Кантана густо покраснела. — Я ведь не могу знать доподлинно, что именно ей известно. Рисковать из-за безделушки глупо.

— Первая мудрая мысль за день, — усмехнулся Нери. — Хотя бы чему-то ты от меня научилась. Тебе следует чаще держать язык за зубами, Кантана. Я удивляюсь: как ты со своей прытью ещё не довела себя до наказания.

— Видно, родилась под счастливой звездой, — она пожала плечами. Было очевидно, что этот разговор совершенно не доставляет ей удовольствия.

— Я — наоборот, — вздохнул Нери.

Когда деревья расступились, открыв дорогу холодным солнечным лучам, Нери почувствовал прилив сил, хотя голова по-прежнему кружилась, а мысли путались. Иллюзия того, что они ходят кругами, наконец, утратила чёткость. Да и две глубокие параллельные полосы, оставшиеся в грязи после колесницы, убеждали в том, что эти домыслы неверны.

— А чем живёт эта Венена Окто? — неожиданно поинтересовался Нери.

Уголки губ Кантаны задёргались.

— Тебе ли не знать? — она всплеснула руками. — Ты же её преследовал! Самые интересные вещи я почему-то узнаю не из твоих уст!

— Преследовал, потому что недосчитался инструментов, — сочинял на ходу Нери, — и подумал на неё. Она как раз крутилась рядом. Мне показался подозрительным её внешний вид.

Глаза Кантаны недобро блеснули.

— А откуда тогда имя её знаешь? Может, ты ещё что-нибудь скрываешь от меня?

— Она продавала сильванит какой-то барышне, — Нери изумлялся, как легко ему даётся ложь. За последние три дня он многому научился, и понял, что иногда слово «врать» — синоним глагола «выживать». Впрочем, терять уже было нечего. — Та назвала её по имени. Так что она за птица?

Внезапная бледность расползлась по лицу Кантаны. Губы её снова напряглись, сжавшись в бесцветный рубец.

— Да так, торговка местная. Многие совершенно справедливо, как ты успел заметить, считают её прохиндейкой. Но почему она так интересует тебя?

— Потому что она мне угрожала, — сиюминутные выдумки слетали с языка Нери, как песня. — Только что, при тебе. Я боюсь. Разве не очевидно?

— Я так и не поняла, что за информацию она у тебя просила?

— В том-то и дело, что мне невдомёк, — Нери перешагнул через мутную стоячую лужицу. — Поэтому я и опасаюсь последствий.

Некоторое время они шли молча, преодолевая препятствия глубоких луж и валы жидкой слякоти. Как ни странно, Нери не удивляло, что Кантана не желает разговаривать о Венене. Он представлял себя на её месте, пытаясь проникнуться недовольством. Да если бы она расспрашивала о Гандиве, он бы надуто молчал и даже не пытался казаться вежливым! Хотя, может и ляпнул бы пару гадостей сквозь зубы.

Неожиданно Кантана снова заговорила, и в её голосе уже не слышалось недовольства.

— Она самобытная, — Нери тут же понял, о ком идёт речь. — Хитрая, словно голодная лиса, и очень умная. Про таких говорят: мать родную продаст. Люди подобных сторонятся. И ты сторонился бы.

— Она хитра, но очень труслива, — вырвалось у Нери. — И, к тому же, это ей досаждает.

— С чего ты взял? — фыркнула Кантана.

— Она нарывалась, видя, что ты не можешь дать ответа, — Нери развёл руками. — Совершенно очевидно, что это было самоутверждение. Не перед тобой, и не передо мной. В её собственных глазах. Она словно сомневается в своём праве на существование.

— Откуда ты это всё знаешь? — Кантана снова начинала злиться.

«Я слишком хорошо знаю, какой крест приходится нести неудачникам», — хотел было сказать Нери, но предпочёл промолчать. Не хватало ещё, чтобы девчонка прознала о его слабостях и использовала информацию. Уж на это у неё точно мозгов хватит!

— Мне она лапши на уши не навешает, — произнёс он наконец.

— Лапшу на уши? — не поняла Кантана. — Думаю, она пока не настолько обезумела, чтобы носить с собой котелок.

— Да нет. У нас так говорят, когда кто-то хочет обмануть собеседника и пудрит ему мозг.

— Мозг пудрит? — воскликнула Кантана. — Нери, пощади мою голову!

— Это значит, обманывает, — раздражённо выцедил Нери.

— А, — Кантана махнула рукой. — Так бы сразу и сказал. Хватит изощряться в выражениях. Это тебе цену не прибавляет.

— Ты считаешь, что я цену себе набиваю? — надменно проголосил Нери.

— Да это же очевидно! — хихикнула Кантана.

— А больше ты ничего не заметила? — осклабился Нери.

— Я заметила, что ты смотрел мне выше головы, — Кантана поправила воротник плаща, — там, на развалинах. И что ты краснел.