Плачущий Ангел (сборник)

Священник Александр Дьяченко Плачущий ангел. Рассказы и очерки

Рекомендовано к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви № 10-08-0318

Дорогой читатель!

Выражаем Вам глубокую благодарность за то, что Вы приобрели легальную копию электронной книги издательства «Никея».

Если же по каким-либо причинам у Вас оказалась пиратская копия книги, то убедительно просим Вас приобрести легальную. Как это сделать – узнайте на нашем сайте www.nikeabooks.ru

Если в электронной книге Вы заметили какие-либо неточности, нечитаемые шрифты и иные серьезные ошибки – пожалуйста, напишите нам на info@nikeabooks.ru

Спасибо!

Диаконское искусство

О том, что у меня бас и хорошие перспективы при правильной постановке голоса, мне еще в школе говорил один мой приятель. Когда по его просьбе я что-то прохрипел в телефонную трубку, он в восхищении заорал мне в ответ:

– Да тебе в консерватории учиться надо, Шура, поверь мне! В этом деле я не ошибаюсь!

Впрочем, у меня тогда было невысокое мнение о музыкальных способностях моего одноклассника; я ему не поверил, и напрасно: сегодня друг моего детства – один из известных белорусских музыкальных продюсеров, владеет студией звукозаписи и разъезжает по всему миру с несколькими коллективами. Поверил бы другу, сейчас бы, глядишь, в Большом солировал…

Когда я стал ходить на службы, то тихонько подпевал, стоя за клиросом. Думал, что никто меня не слышит. Ан нет – в храме любое параллельное хору пение очень даже слышно. Меня вычислили, но, вместо того чтобы наказать, пригласили на клирос.

Вот тут-то я и пожалел, что не слушался маму, которая всеми силами старалась меня, лопоухого второклассника, заставить играть на пианино. Я категорически отвергал все ее попытки:

– Танкистам не нужно играть на пианино!

– Ладно, – устав от наших баталий, в конце концов сказал папа – танкист еще с боевым стажем, – если не хочет, не мучай ребенка!

Откуда мне было знать, что как раз танкист-то из меня и не получится, а получится священник, для которого знание нотной грамоты – первейшая необходимость?

На клиросе я и стал понемногу учиться всей этой певческой премудрости. Бабушки пели не по нотам, а на слух. Под их руководством я постигал церковные гласы и до сих пор не понимаю, что меня, тогда еще молодого парня, удерживало в этом старушечьем коллективе?

Помню своего первого псаломщика и регента в одном лице – бабушку Анну. Она пришла на клирос еще в 1944-м, – как вернули верующим храм, так и пришла. За долгие годы беззаветного служения от ее голоса ко времени моего прихода уже ничего не осталось. Баба Аня выдавала такие звуки, что сын только жалобно спрашивал у моей жены:

– Мама, зачем они так страшно поют?

Со временем мне доверили читать «Апостол». Моей первой наставницей на этом поприще стала послушница Мария, человек суровый и неразговорчивый. Но во время службы она преображалась: ее бесчисленные морщинки исчезали, а глаза сияли. И вообще, лица моих товарок, людей простых и неученых – бывших прядильщиц, уборщиц и крестьянок, во время пения молитв становились такими возвышенно прекрасными, что я понимал: ничего подобного за стенами храма мне не найти.

Мария учила, как нужно читать «Апостол», где должно играть голосом на повышение, где снижаться и прочитывать фразы на полурезких выдохах. До сих пор я встречаю такую практику возглашений у старых диаконов.

– Ты должен читать так, – говорила Мария, – чтобы люди, слушающие тебя, проговаривали вслед за тобой слова, которые ты произносишь, и не только понимали смысл прочитанного, но и плакали бы от умиления.

После ее смерти в память о ней мне досталась бумажная икона преподобной Марии Египетской в грубом окладе, сделанном ею самой в далекие годы, проведенные в страшных сибирских лагерях, при помощи топора. Она вообще владела им мастерски. Это я понял, когда помогал ей собирать иконостас для женского монастыря, возрождавшегося ею в одиночку.

Впоследствии меня пытались задействовать и на правом клиросе, но отсутствие необходимых музыкальных навыков так и не позволило мне влиться в стройные партесные [1]ряды.

Потом к нам на клирос пришла юная смена, состоявшая из выпускниц регентских епархиальных курсов. Хорошие девчонки, можно даже сказать, самоотверженные. Наш второй священник, отец Нифонт, получил благословение служить на праздники в одной из отдаленных сельских церквей. Батюшка втискивал нас в «жигуленок», и мы после службы в своем храме мчались в ту маленькую церквушку. Помнится, как-то на Троицу в его машинку набилось, кроме водителя, еще восемь человек. Кто бы только знал, как благодатно было ездить с отцом игуменом! Иисусова молитва так и лилась! Неисправимый холерик по природе, батюшка, садясь за руль, всегда мчался, словно в последний раз, выжимая из машины все, на что она была способна.