Плачущий колодец

— Кто он такой, этот мистер Карсвелл? — полюбопытствовала жена секретаря Ассоциации, которая, зайдя в его кабинет, случайно взяла со стола и пробежала взглядом только что принесенное машинисткой письмо — последнее из трех, приведенных выше.

— Ну, дорогая, могу сказать, что в данный момент мистер Карсвелл является весьма рассерженным джентльменом. Ну а в остальном я знаю о нем немного: человек он состоятельный, живет в Лаффордском аббатстве, что в Уорикшире, увлечен алхимией и рвется поделиться с нами своими познаниями по этой части. Вот и все. Могу лишь добавить, что мне не хотелось бы с ним встречаться, во всяком случае недельки две, пока он не поостынет. Ну, я закончил. Если ты готова, можем идти.

— А чем ты его так рассердил? — спросила супруга.

— Самое обычное дело, дорогая, совершенно заурядное. Этот джентльмен прислал набросок доклада, который хотел прочитать на следующем заседании, а мы направили его на отзыв Эдуарду Даннингу, чуть ли единственному в Англии человеку, сведущему в таких материях. А Даннинг сказал, что доклад никуда не годится, поэтому мы его отклонили. И вот с тех пор Карсвелл забрасывает меня письмами. Сначала добивался личной встречи, а теперь вот захотел узнать, кому именно передавали на отзыв его чушь. Но ради бога, ни с кем об этом не говори.

— Конечно, не буду. Можно подумать, будто я когда-нибудь болтала о твоих делах. И надеюсь, он не узнает, что причиной его неудач был бедный мистер Даннинг.

— «Бедный» Даннинг? Не знаю, с чего это ты так его назвала; по-моему, трудно найти более счастливого человека. У него прекрасный дом, множество интересных увлечений и уйма свободного времени, которое он может этим увлечениям посвятить.

— Я хотела сказать: было бы очень жаль, сумей этот мистер Карсвелл вызнать его имя и начни он его донимать.

— А, вот ты о чем. Хм, рискну предположить, что тогда наш рецензент и впрямь стал бы «бедным» мистером Даннингом.

Секретарь с женой были приглашены в гости к знакомым из Уорикшира, и любознательная дама решила непременно порасспросить хозяев о мистере Карсвелле, но вышло так, что в этом не оказалось нужды. В самом начале застольной беседы хозяйка, обращаясь к своему мужу, сказала:

— Сегодня утром я видела лаффордского аббата.

— Правда? — присвистнул тот. — Каким же ветром его занесло в город?

— Бог его знает, но он выходил из дверей Британского музея, как раз когда я проходила мимо.

Тут (что, согласитесь, было весьма уместно) супруга секретаря позволила себе поинтересоваться, о настоящем ли аббате идет речь.

— Нет, моя дорогая, что вы. Это всего лишь наш сосед по имению: несколько лет назад он купил себе под усадьбу Лаффордское аббатство, поэтому его и прозвали аббатом. Настоящее его имя мистер Карсвелл.

Вы с ним дружите? — спросил секретарь, тайком подмигнув жене.

В ответ на него обрушился словесный поток.

Как выяснилось, о Карсвелле нельзя было сказать ничего определенного. Никто не знал, откуда он взялся и чем занимался раньше, слуги его были сущими разбойниками, он придумал для себя особую религию и практиковал никому не ведомые, кошмарные обряды, легко обижался и никогда не прощал обиды, физиономию имел отвратительную (так утверждала эта леди, муж ее в этом несколько сомневался), никогда в жизни не совершил доброго поступка, и вообще, что бы ни делал, все имело гнусную подоплеку.

— Ну, дорогая, — хмыкнул муж. — Отдай бедолаге должное. Ты забыла, какое развлечение устроил он ребятишкам?