Плачущий король

Четвёртый засмеялся вместе с ним, но ничего не ответил. К ним подошёл один из новоприбывших гостей. Его лицо показалось Стражу смутно знакомым, но всех высокородных он ещё не успел запомнить. Они чинно раскланялись и виконт с баронетом направились к следующему столу. Третий неторопливо потягивал вино, и Четвёртый время от времени бросал на него завистливые взгляды. Он сам сейчас не отказался бы выпить, но наставления Лекаря приходилось соблюдать неукоснительно — слишком велик был страх вернуться в зимнюю хандру.

Наконец зазвучали горны, а чёрный экипаж госпожи Ведьмы так и не появился: похоже, в этот раз она решила не изводить несчастных животных. Гости умчались месить грязь, а небольшая компания старых знакомцев во главе с генералом села травить новые байки. Постепенно Четвёртый смог расслабиться и к возвращению охотников уже даже начал получать удовольствие от общения. К счастью, наступила пора уезжать. Только когда они с баронетом оказались одни в экипаже, он вдруг почувствовал, насколько до этого был напряжён. Медленно выдохнул и закрыл глаза.

— Нужно с тобой что-то делать, — словно читая его мысли, проворчал Третий. — Нервы ни к чёрту. Наверное, придётся всё же мне за виконта отдуваться дальше.

— Ты сам предложил, — насупился Четвёртый. Как будто бы он хотел быть виконтом! Управляющий Гнездом — слишком ответственный образ, чтобы так отдавать его только-только пришедшему в себя изменяющемуся.

— Ну, сглупил, — вздохнул Третий. — Мне казалось, ты так быстрее адаптируешься.

Они замолчали. За окном постепенно закончились поля и начался лес. Деревья стояли всё гуще, и скоро среди них уже начали попадаться древа. Страж с тоской наблюдал за спешащими куда-то пешеходами, за несущимися экипажами и неторопливыми телегами. Вон по одному из верхних уровней пробежала шумная стайка детей. Да, как-то они погорячились со всеми этими преображениями. Нужно было полегче с самого начала.

Лекарь покачал головой, закрывая саквояж. Вздохнул, ещё раз посмотрев на Четвёртого.

— Что-то тебе не легче, — произнёс он. Как будто бы Страж сам этого не чувствовал. Снег уже сошёл даже в самых тёмных уголках леса, птицы пели вовсю, и почки на деревьях были готовы взорваться первой зеленью. Тоска должна была уже отпустить, но тут к Четвёртому пришли ночные кошмары. Он просыпался от собственного крика, весь в поту и слезах. То ли память возвращалась к нему таким странным образом, то ли сказывалось напряжение последних дней, но если раньше, когда он ещё был Рином, к нему приходили обрывки сражений и разговоров, то теперь это больше походило на кровавое месиво. То он был заперт в горящем древе, не в силах выбраться, то плавал среди трупов в море крови и кишок. Говорят, во сне запахов не чувствуешь, но он начинал задыхаться от невероятной вони. Иногда его преследовали крики детей, полные боли.

Он попытался узнать у Третьего что-нибудь о своём прошлом, кроме того, о чём скудно говорилось в досье главы, но тот лишь пожал плечами в ответ:

— Мы не обсуждаем друг с другом работу, кроме общих дел. И прошлое тоже не обсуждаем. Я бы с радостью сказал тебе твоё настоящее имя, но не знаю его.

Лекарю же о своих снах ему говорить почему-то совсем не хотелось, хотя нужно было бы.

Боясь заснуть, Страж всё чаще выбирался из спальни в поисках развлечений. Иногда засиживался в библиотеке с книгой до самого рассвета. Иногда в ясные ночи поднимался на вершину и рассматривал небо или медитировал. Иногда выскальзывал наружу и бродил по окрестностям, благо Роща всегда была окутана мягким сиянием, а её аллеи не переставали восхищать.

И вот наступил официальный первый день весны — а с ним и приём у Императора, приуроченный к этому событию. Приглашён был весь цвет леса, а о грандиозности будущего праздника свидетельствовал размах подготовки. До последнего дня Четвёртый сомневался, пойдёт ли он, но слова Третьего подействовали отрезвляюще:

— Глава сказал, что ожидает увидеть тебя там. И ты сказал, что будешь «всенепременнейше». Так что неважно, как ты себя чувствуешь, хочешь или нет. Ты должен быть, и точка.

«Тем более что всё равно я буду там лишь баронетом, а не виконтом, — утешал себя Страж. — Баронету, к счастью, достаётся намного меньше внимания».

И вот этот вечер настал. Виконт с двумя друзьями, разодетые в лучшие наряды, погрузились в лучшую карету, запряжённую лучшими лошадьми. В этот день всё должно было быть именно лучшим. В подарок они везли новые пледы — собственного производства, с необычным способом плетения нити и удивительным узором. Лёгкие, яркие — возможно, вскоре они станут модной штукой и несколько улучшат официальное финансовое положение Тарилели.