Плакальщик

— Конечно. Когда мне стало о вас известно, я спросил себя: является ли это совпадением? Возможно, вы заинтересованы в той же самой цели, к которой направляюсь я. И таким образом, я сделал так, чтобы вас схватили и допросили. И тогда последовали все эти события. Но теперь, когда вы и мистер Паркер спасли мне жизнь, ответ стал совершенно ясным. У нас с вами разные цели. Или, по крайней мере, так было до сегодняшнего вечера. Вы спасли мою жизнь просто из человеческих соображений? Вряд ли. В таком случае остается только одна возможная причина. Сохранить мне жизнь, чтобы выяснить, что мне известно. Это означает, несмотря на все ваши угрожающие заявления и пышущие злобой лица, что вы не можете рисковать моей жизнью.

— Никто никогда не говорил, что вас надо убить, — возразил Паркер.

— Я должен объяснить, — продолжал Менло. Он вновь самодовольно улыбнулся. — Из-за моей профессии в последние пятнадцать лет я имею особое приспособление для немедленного самоуничтожения. Один из моих зубов фальшивый. В нем содержится капсула. Если я сделаю сильный прикус на этот зуб определенным, довольно неудобным способом, что предусмотрено для возможного непреднамеренного прикуса, то эта капсула разобьется. Тогда мое дыхание станет приятно пахнуть миндалем и я очень скоро умру. Вот об этом говорил в подвале Спэнник, когда я копал себе могилу. Он предлагал мне сэкономить государству стоимость пули. Но там, где жизнь, там надежда, как очень тонко и точно указывается в вашей пословице. В моем случае эта надежда имела хорошую основу. — Он еще раз улыбнулся, и зубы его сверкнули.

— Если мы попытаемся поторопить вас, — спросил Паркер, — то вы себя убьете? Так?

— Если вы попытаетесь поторопить меня с применением грубой силы, то — да. У меня очень низкий болевой порог. А ценой этого является высокий уровень интеллекта и самонадеянность. Точнее — самоуважение. О! Это действительно замечательная сигарета. — Менло откинулся на спинку кресла и переложил ногу на ногу. — А теперь я изложу вам факты. Так, как мне это хочется сделать. Так быстро, как мне нравится. Если вы выкажете нетерпение, мистер Паркер, то, возможно, вам лучше было бы провести время с той очаровательной дамой, которая только что отсюда ушла. А ваш напарник мог бы мне коротко и точно рассказать о том, что вас главным образом интересует.

Паркер покачал головой, поднялся и лег на кровать. Мир полон людей, которые, кроме разговоров, ничем иным не занимаются.

— Болтайте, сколько вам вздумается, — сказал он.

— Вы в высшей степени любезны. — Менло глубоко вздохнул, подумал секунду, приводя свои мысли в порядок, и начал рассказывать: — Наша общая цель — Лепос Кейпор. Последние восемь лет он был одним из самых важных наших агентов, поддерживающих связь со шпионской сетью в этой стране. В качестве помощника посольства такой небольшой и маловажной страны, как Кластрава, он имел гораздо меньше шансов попасть под подозрение американской контрразведки. На нем лежало исполнение двойных обязанностей. Во-первых, он передавал информацию шпионской сети Советскому Союзу. Во-вторых, распоряжался денежными суммами для оплаты существующей сети, а также имел деньги на взятки, выплаты и тому подобное. Совсем недавно мы обнаружили, что Кейпор систематически обманывал нас, с того самого момента, как получил назначение сюда. Его метод — сама простота. Скажем, приобретение некоего документа стоит тысяча долларов. В своем отчете он отмечал, что документ стоил пятнадцать тысяч долларов, и, таким образом, разницу прикарманивал. Сколько денег он прикарманил подобным способом, мы можем только догадываться, но, по нашим приблизительным оценкам, он крал больше десяти тысяч долларов в год все восемь лет. Возможно, у него сейчас сто тысяч долларов.

Менло, улыбаясь, взглянул на Генди, а потом на Паркера:

— Интересно?

— Да.

— Разумеется, интересно. И еще более интересным является вопрос, что он сделал с деньгами. Потратил их? Вряд ли. Какой-то незаметный помощник незначительного посольства. Живи он не по средствам, это сразу же бросилось бы в глаза. Положил в банк? Учитывая политическую ориентацию Кластравы и страсть банкиров к многотомным досье, это тоже вряд ли могло случиться. К тому же он не может инвестировать эти деньги. Фактически он ничего не может с ними сделать, пока остается в своем нынешнем положении. Поэтому он наверняка намеревается уйти в отставку и поселиться в каком-нибудь удаленном месте. Возможно, в Южной Америке или в Мексике. Также вполне возможно, что он останется в Соединенных Штатах. В штате Вермонт, Орегон или Небраска. Человек со ста тысячами долларов может организовать свое исчезновение практически в любом месте.

— Как вы можете быть уверены, что деньги наличные? — прервал его Генди. — И что они находятся в доме. Он мог зарыть их где-то за городом.

— О, погодите! Сейчас я к этому и подойду. Пожалуйста, будьте терпеливы.

Паркер, сев на кровати, закурил новую сигарету. За половину ста тысяч долларов он может заставить себя проявить терпение.