Плаха да колокола

— Чудеса, да и только! — подскочил на ноги Турин.

— Терпение, батенька, терпение. — Легкодимов попробовал как бы приподнять удивительный фолиант вверх из общего ряда книг. — В своё время мудрые эти схроны были для нас неразрешимыми загадками. Я был знаком с единицами. В Кремле, помнится, в некоторых соборах да у купца Никольского. Любил тот баловаться такими штучками. Венецианских инженеров, говаривали, специально приглашал. Однако всё возвращается на круги своя, и прав был царь Соломон — нет конца этой круговерти. Понадобилась сия загадка Францу Генриховичу. А вот по какой причине?.. — Он обернулся к Турину. — Сейчас вашим глазам предстанет то самое, ради чего и пожаловали к профессору незваные ночные гости.

— Гости? Их было несколько?

— Их побывало здесь по крайней мере не меньше двух-трёх, — продолжал тот колдовать у шкафа.

Как только фолиант поддался вверх, дверца тайника в стене задвигалась, открывая внутренности довольно вместительного металлического сейфа. Не сдержавшись, Турин выскочил из-за стола и бросился к тайнику, оказавшемуся как раз на уровне его груди. Он уже готов был сунуться вперёд головой, сгорая от нетерпения, но резкий голос Легкодимова остановил его:

— Будьте осторожны, Василий Евлампиевич!

— Ловушка! — отпрянул тот.

— Этой гадюке ночью выбили зубы. Но злодеи, первыми открывшие сию пасть, уверен, поплатились жизнью. В былые года чем только не оберегали господа такие тайные хранилища! Чувствуете запах?

— Как вошёл в кабинет, ударило по ноздрям, — совсем отодвинулся Турин от сейфа, — словно нашатырь острый, а спросить у вас забыл. Заморочили мозги то газетками, то сюрпризами этими.

— Яд! Разит наповал. Когда я наткнулся на тайник, он уже утратил смертельную опасность. Оказывается, господин Браух был не так прост, профессор знавал многое из арсенала тайного оружия. Немцы — ушлые спецы по части химических отравлений. Ещё в Первую мировую войну они отличились. Здесь Браух поскупился: при первом же неправильном вскрытии сейфа яд должен убивать, а затем терять свою активность. Но при умелом обращении его действие вполне можно нейтрализовать сразу.

— Значит, бандитам не повезло?

— Тот, кто вскрыл этот смертоносный ящик до меня, если чудом и уцелел, то пострадал серьёзным образом. Вполне возможна гибель и нескольких человек.

— У вас есть подтверждения?

— Нет, конечно. Яд разит, не нанося кровавых повреждений или физических увечий. Бандиты могли унести тела своих дружков на руках.

— Варварство!

— Способ защиты. Эта смерть сравнительно гуманна, если данное слово уместно вообще. Господину Брауху чем-то дорого было его жилище, он отказался от минирования тайника. К сожалению, в практике использовались и такие методы обороны, при этом взломщиков разносило в клочья, правда, доставалось и собственности.

— Зверьё!

— Вот вам второе и настоящее лицо владельца этой скромной с виду квартиры. — Легкодимов откинулся на спинку кресла, слегка качнулся. — У вас не найдётся папироски? Знаете ли, несколько лет назад бросил курить. Здоровьем занялся на старости лет, но иногда не могу удержаться.

— У вас же лёгкие! — попробовал урезонить его Турин, всё же доставая портсигар.

— А шут с ними! — отмахнулся тот. — Расстроился я вконец. До сих пор в себя не приду.

— А что, собственно, случилось? — Подав папиросу, Турин закурил и сам. — Триумф налицо! Добраться до таких секретных хранилищ и убиваться?.. Я вас не понимаю, милейший Иван Иванович.

— Отчасти вы правы, батенька, — Легкодимов по-прежнему хмурился, — загляните всё-таки туда, — он ткнул папироской в нутро сейфа, — нам достались одни разочарования.

Тайник был пуст.

V

— Почему бумаги оставались нетронутыми? — закончив изучать дно сейфа, Турин возвратился к столу. — Удалось найти что-нибудь стоящее среди этой макулатуры?

— Изучение потребует значительного времени. — Легкодимов устало потёр ладонью лоб, покрасневшие глаза, притушил папироску, недокуренную и до половины. — Я, знаете ли, утратил уйму времени на возню с самим механизмом тайника и его обезвреживанием. Хорошо ещё, агент Маврик помогал, кстати, возьмите на заметку, из парня может вырасти настоящий профессионал.

— Советский пинкертон! — с напускным пафосом кивнул Турин.

— Вы как раз интересовались его отсутствием, так вот, он сейчас собирает сведения на лиц, обратившихся за врачебной помощью от отравления.

— Боюсь, это не даст результата.

— Почему?

— Такое зверьё не станет спасать своих. Мёртвых, если они имеются, предадут земле, а мучающихся добьют, если уже не добили.

— Нам неизвестны их намерения. А вдруг пострадал главарь или кто-то из верхушки?

— Иголку в стоге сена ищете.

— У вас есть предложения лучше?